М ф казаков краткая биография интересное. Архитектор русской усадьбы. Работа с Баженовым

Матвей Казаков родился осенью 1738 года. Его отец Федор Казаков – крепостной крестьянин когда-то был отдан помещиком в матросы. По воле случая Федор остался служить при Адмиралтейской конторе копиистом (переписчиком бумаг), что подарило ему и его семье свободу, трудолюбие же его обеспечило сыну прекрасное будущее.

В 13-летнем возрасте, в награду за безупречную службу отца, Матвей был зачислен в архитектурную школу архитектора Дмитрия Васильевича Ухтомского. Ученики его не только изучали теорию, но и получали практические навыки: контролировали процесс строительства, составляя рапорты обо всех замеченных ошибках. В 23 года, получив звание архитектурии прапорщика, Матвей Казаков поступает в мастерскую главного городового архитектора Москвы П.Р. Никитина. А спустя два года, в 1763 году дотла сгорает Тверь, и восстанавливать ее поручают команде архитектора Никитина. Казаков участвует в разработке генерального плана нового города, кроме того, он составляет проект архиерейского дома или, по-другому, Тверского дворца. Дворец стал лучшим зданием в городе и принес своему автору заслуженное признание.

После Твери была работа с Баженовым над проектом дворца в Кремле, строительство подъездного Петровского путевого дворца. Дворец еще не был закончен, а Казаков уже получает новый заказ – здание Сената в Кремле. Неудобное местоположение задуманного строения плюс блестящее решение означенной проблемы и - архитектор входит в ряды лучших своего времени. Заказов от частных лиц не счесть. В архитектуру городского дома М.Ф.Казаков вносит много нового. Он перерабатывает старую усадебную систему планировки дома и теперь тот ставится не в глубине участка, а напротив - по красной линии. Тем самым дома включаются всей своей, нередко прямо-таки дворцовой, архитектурой в общий облик города. Несколько десятков созданных им домов и дворцов, не считая многих крупных общественных зданий, украшали улицы Москвы. Особенно известны дом Демидова в Гороховском переулке, Гагарина на Петровском бульваре, Меньшикова на Большой Никитской, Барышникова на Мясницкой.

Сменив Баженова на посту начальника Кремлевской экспедиции, М.Ф.Казаков организует при ней архитектурную школу. Среди учеников три его сына: Василий, Матвей и Павел. Василий обучался архитекторскому делу с десяти лет, но уже в 22 года подал прошение об отставке по болезни – чахотка. Павел в 13 лет подал прошение о зачислении на службу в один день со старшим братом – Матвеем, которому на тот момент исполнилось 16. Через год оба брата уже получали жалованье в сто рублей в год. В 1800 году вместе с отцом работают над составлением «фасадического» плана Москвы. В 1810 году в возрасте 25 лет Павел Казаков умирает, немногим раньше от чахотки умирает и Василий. Матвей же прожил до 39 лет, был хорошо известен в Москве своими работами.

В 1800-1804 М. Ф. Казаков работал над созданием генерального и «фасадического» («с птичьего полета») планов Москвы и серии архитектурных альбомов (13) наиболее значительных московских зданий. Сохранилось несколько «Архитектурных альбомов М. Ф. Казакова», включающих планы, фасады и разрезы 103 «партикулярных строений» самого архитектора и его современников. Начальник Кремлевской экспедиции Валуев писал: «Только знаменитый и искуснейший архитектор, статский советник Казаков, прославленный и по всей России отличнейшими познаниями сего художества и практическим производством... наполнил не толико Москву, но и многие края России хорошими архитекторами».

В 1812 г. семья увезла М.Ф.Казакова из Москвы в Рязань. Здесь он узнал о пожаре. «Весть сия, - писал его сын, - нанесла ему смертельное поражение. Посвятив всю свою жизнь зодчеству, украся престольный град великолепными зданиями, он не мог без содрогания вообразить, что многолетние его труды превратились в пепел и исчезли с дымом пожарным».

В конце октября 1812 года весть о страшном пожаре, вспыхнувшем в Москве после вступления туда наполеоновской армии, дошла до Рязани.

Мысль о том, что две трети московских зданий уничтожены, была особенно невыносима для одного из столичных беженцев, ведь архитектор Казаков вложил весь свой талант в украшение Первопрестольной великолепными зданиями в стиле классицизма и «русской готики».

Истинно русский зодчий

Он родился в 1738 году в семье выходца из крепостных, дослужившегося до существенного канцелярского чина. Благодаря заслугам отца будущего архитектора Матвея Казакова в 1751 году приняли в школу известного зодчего Дмитрия Васильевича Ухтомского (1719-1774), построившего много зданий в эпоху царицы Елизаветы. Помимо великолепной художественной школы Казаков приобрел практические навыки в организации строительства, в выборе материалов и технологий. Это стало его отличительным качеством.

Легкие точные чертежи, уверенный рисунок лепных деталей - все это было присуще мастеру с юных лет. Своё графическое мастерство он отрабатывал на лучших образцах архитектурного наследия прошлого, изучая древнегреческие ордера. Архитектор Казаков стал убежденным сторонником продуманного до мелочей органичного классического стиля.

Первые опыты

Весной 1763 года страшный пожар уничтожил Тверь. Восстанавливать город поручили ученику Ухтомского Петру Романовичу Никитину. Матвей Казаков - архитектор, включенный Никитиным в свою команду, работал над одним из важнейших объектов - домом для церковного главы Твери. Сама Екатерина II высоко оценила восстановленный по новым планам город, назвав Тверь вторым по красоте (после Петербурга) в России.

Архиерейский дом, ставший дворцом, в котором остановилась Екатерина по приезде во вновь отстроенный город, сделал имя зодчего известным, и архитектор Казаков стал получать частные заказы от богатейших и знатнейших людей России. Так, для П. Ф. Нащокина им была построена великолепная усадьба Рай-Семёновское на у Серпухова.

Казаков и Баженов

Василий Иванович Баженов (1738-1799) - великий русский зодчий, который был ровесником Казакова. К моменту их встречи Баженов уже прошел школу европейской архитектуры после окончания Академии художеств, проведя долгие годы во Франции и Италии. Он выполнил модели собора Св. Петра в Риме и галереи впитывал знания и опыт ведущих мастеров французского классицизма: Клода-Никола Леду, Жака-Жермена Суффло и др.

В отличие от Баженова Казаков не покидал Россию, поэтому старался добавить к своему практическому опыту и баженовское понятие архитектуры как высокого искусства, открыть новую красоту в сочетаниях объемов, в планировочных решениях, в изысканности декора. Работы Матвея Федоровича понравились Баженову, и он привлек его к сотрудничеству над грандиозными заказами, полученными от самой императрицы.

«Кремлевская экспедиция»

Екатерина Великая испытывала к Москве сложные чувства. Слишком велика была разница между Санкт-Петербургом - великолепной европейской столицей - и Первопрестольной, где был неистребим византийский, азиатский дух, олицетворением которого ей казался Кремль. Именно отсюда она хотела начать европеизацию Москвы, поручив проект реконструкции центра города Баженову.

Грандиозный проект, предложенный «Экспедицией по строительству Кремлевского дворца», даже императрице показался слишком радикальным. Баженов предлагал снести древние постройки и возвести грандиозный многоэтажный дворец, обращенный величественными фасадами к реке, а в плане образующий смыкание основных направлений радиальных улиц центра Москвы.

В течение пяти лет был выполнен проект, сделана колоссальная модель Большого Кремлевского дворца. Даже состоялась торжественная закладка нового здания и разобрана часть стены, но дальше дело не пошло. Екатерина охладела к проекту, делавшему Москву угрозой величию Северной столицы и требовавшему колоссальных расходов. Впоследствии назначенный руководить реконструкцией Кремля, М.Ф. Казаков (архитектор, обладавший большим практическим опытом, чем Баженов) восстановил разрушенную часть стены и построил на подготовленной для начала строительства площади новое правительственное здание - Сенат. Но вначале он еще продолжал совместную работу с Баженовым.

Рождение «русской готики»

В 1775 году по велению Екатерины в Москве проводилось празднование по поводу присоединения Крыма и заключения Кучук-Кайнарджийского мира с турками. Для этого на Ходынском поле были возведены временные деревянные павильоны, изображавшие турецкие города. Выполнение этих работ было возложено на «кремлевскую экспедицию» во главе с Баженовым, ближайшим соратником которого опять стал архитектор Казаков.

В результате соединения причудливых восточных элементов и классических пропорций родился праздничный, нарочито театральный, декоративный стиль, который принято называть псевдоготическим, или «русской готикой». Он очень понравился императрице Екатерине, и она предложила повторить его в более долговечном материале, построив близ Ходынского поля Путевой дворец, нужный ей для отдыха после долгой дороги из Северной столицы. Руководить проектом был назначен Казаков. Петровский замок стал одной из вершин «русской готики», сделав Казакова ведущим русским зодчим.

Здание Сената в Кремле

Когда в Москве возникла необходимость в крупном государственном здании, естественно, что к его проектированию был привлечен М. Ф.Казаков - архитектор, находившейся в зените славы и в расцвете таланта. И построенное им треугольное в Сената стало новой вершиной его творчества.

Замысел Казакова не обладал масштабом Большого Дворца Баженова, но не уступал ему качеством проработки, совершенством общего решения и деталей. Купол над залом, где предполагалось проведение заседаний правительства, поражает размерами и техническим исполнением. Придавая всему Сенату торжественность и величавость, видимый с Красной площади, он помогает гармонически вписать классическое государственное здание в ансамбль главной площади и всего центра города.

Эпопея в Царицыно

Дворцово-парковый ансамбль, получивший название «Царицыно» был заложен на землях, выкупленных Екатериной в 1775 году. Он должен был стать первым подобным объектом, расположенным вне Петербурга. Проект был заказан Баженову и предполагал использование того фантазийного стиля, который назывался псевдо или «русской готикой», а Баженов называл «нежной» готикой.

За реализацию этого проекта зодчий взялся со всем жаром, целых десять лет велось строительство комплекса, но заканчивать его возведение пришлось опять Казакову. Среди причин монаршего гнева, который обрушился на Баженова после посещения Екатериной Царицына, называют принадлежность архитектора к «вольным каменщикам» - императрица усматривала в масонстве силу, способную возвести на престол её сына - Павла I. Есть и другие мнения, в чем истина - узнать невозможно, но достраивал дворцы и их окружение М. Казаков. Архитектор постарался бережно отнестись к работе друга и наставника, оставив нетронутыми некоторые постройки Баженова. Загородной подмосковной резиденцией Царицыно так и не стало, но возрожденное в современном виде оно является популярным местом отдыха и одной из достопримечательностей Москвы.

Шедевры «допожарной» Москвы

С конца семидесятых годов восемнадцатого века архитектор Казаков Матвей Федорович фактически становится тем, что в наше время называется Главным архитектором Москвы. Среди его построек множество культовых сооружений, присутственных зданий и частных усадеб. Многие его работы погибли в огне наполеоновского нашествия, некоторые были перестроены, но некоторыми выдающимися образцами его творчества можно полюбоваться и теперь.

«Русская готика» была прихотью богатых и царственных заказчиков, и Казаков в основном строил в излюбленном классическом стиле. Такова церковь Митрополита Филиппа в Мещанской слободе. Она интересна сочетанием поставленных друг на друга круглых в плане объёмов и высоким качеством лепного декора, где особенно виден талант Казакова-рисовальщика.

Удивительный шедевр - церковь Космы и Дамиана на Маросейке - отличает мастерское сочетание криволинейных объемов и почти современный подход к минимализму в декоре. Помимо большого числа дворцов, церквей, частных особняков, учебных корпусов он построил 3 больницы, каждая из которых стала украшением Москвы.

Особый объект для Москвы Казакова - здание Благородного собрания - Дом Союзов. Фасады за долгое время несколько раз перестраивались, но интерьеры (анфилады и главное - Колонный Зал) доносят замысел зодчего в почти первозданном виде. Огромный объем, где могут размещаться до 5 тысяч человек, впечатляющ, по-классически гармоничен.

Творец Москвы XVIII века

Кроме построек известно другое наследие зодчего - блистательный ряд мастеров, учителем которых был архитектор Казаков. Работы И. В. Еготова, А. Н. Бакарева, О. И. Бове, И. Г. Таманского были востребованы для последующего восстановления Москвы, тогда же пригодился другой труд Казакова: 13 альбомов с планами, фасадами и разрезами наиболее значительных московских зданий.

Он умер, не вынеся мысли о гибели любимого города, но фантастический талант и огромный труд Матвея Федоровича Казакова не могли пропасть без следа, и возрожденная Москва до сих пор хранит память о своем великом строителе.

Образ характерной русской усадьбы, воспетый русской литературой, почти всегда классицистический. Именно в «домах с колоннами» обитали пушкинские, лермонтовские, тургеневские персонажи. Становление классицизма в России связано с именем одного из самых известных наших зодчих, Матвея Фёдоровича Казакова (1738-1812). Его биография феерична даже по меркам блестящего XVIII в.

Архитектор, являвшийся одним из основоположников классицизма в русской архитектуре, родился в семье крестьян. Его отец был крепостным, отданным помещиком во флот и, благодаря своим талантам, оставшимся в Москве при Адмиралтейской конторе в должности копииста, т.е. переписчика. Только это счастливое стечение обстоятельств избавило семью Казаковых от обычной участи крепостных.

М.Ф.Казаков. Гравюра Г.Афанасьева

Архитектурное образование Матвей Казаков получил в России, за пределы которой никогда не выезжал. В 1751 г. после смерти отца мать определила его, 12-летнего, в архитектурную школу известного московского зодчего князя Д.В.Ухтомского, ученики которого занимались в основном ремонтом и реставрацией Московского Кремля. У Ухтомского Матвей Казаков проработал до 1760 г., тогда его с чином «архитектурии прапорщика» (т.е. уже офицером) перевели в мастерскую П.Р.Никитина, бывшего «городовым архитектором». Практика в архитектурной школе, сопровождавшаяся тщательными обмерами обветшавших построек, составлением чертежей и смет, стала главной школой Казакова, дав ему первый опыт архитектурной деятельности. Недаром историки искусства считают его прагматиком, с обычно трезвым взглядом на вещи.

В XVIII в. в обязанности архитектора входило очень многое - он был в буквальном смысле «всем». Помимо создания проекта, архитектор должен был уметь договориться с подрядчиками, организовать доставку кирпича, а то и его производство, вникать в кучу технических мелочей. М.Ф.Казаков этому научился, а его друг и коллега В.И.Баженов, бывший в основном «бумажным архитектором», - нет. В итоге Баженов остался непризнанным гением, тогда как Казаков стал удачливым практикующим зодчим.

Императорские усадьбы.
Городские и загородные дворцы

Первая крупная работа М.В.Казакова была связана с восстановлением Твери после пожара 1763 г. - он участвовал в составлении плана города, проектировал и строил Путевой дворец для Екатерины II (1763-1767) - главное здание города. Возводить его пришлось в крайней спешке, поскольку зимой 1767 г. императрица собиралась проехать через Тверь в Москву на открытие Комиссии по новому Уложению и воспользоваться им во время небольшой остановки.

В 1768 г. произошло событие, определившее дальнейшую творческую судьбу Казакова, - он начал работать с Баженовым в Экспедиции строения Кремлёвского дворца (в чине заархитектора, т.е. помощника архитектора) над сооружением «наиславнейшего в свете здания» - Большого Кремлёвского дворца по проекту последнего. Эта работа помогла глубоко понять и освоить Матвею Казакову принципы применения в архитектуре классических форм, что оказало влияние на всю его дальнейшую деятельность. Очень высоко оценивал деятельность Казакова сам Баженов, представивший его к производству в секунд-майоры уже в конце того же 1768 г.: «В рассуждении того, что он (М.Ф.Казаков. - Авт. ) по знанию его в архитектуре столько приобрёл, что не токмо в начале строения, но впредь к большим делам способен, а сверх того и в случае болезни его, Баженова, самую его должность по нём отправлять может!» . Эту должность Казакову, действительно, пришлось «отправлять», но несколько позже, при строительстве в Царицыне, что не могло не ухудшить отношения между коллегами. А пока они стали соавторами проекта оформления Ходынского поля для празднования Кючук-Кайнарджийского мира с Турцией, заключённого генералом князем Н.В.Репниным в 1775 г.

К этому времени относится и первая значимая самостоятельная московская работа Матвея Казакова - Пречистенский дворец, свидетельствующая о признании его таланта и опыта. Именно за него Казаков получил чин архитектора.

Перед празднованием Кючук-Кайнарджийского мира у московских властей возникла проблема - где поселить Екатерину II с наследником и их двор? К тому времени царские палаты в Кремле сильно обветшали, поэтому М.Ф.Казакову было поручен проект объединения в единый дворец (получивший название Пречистенского) трёх частных домов, соединённых временными залами и переходами. Для императрицы предназначался дом князей Голицыных на углу Волхонки и Малого Знаменского переулка (№ 14/1), для наследника - великого князя Павла Петровича - дом князей Долгоруких (Волхонка, № 16), а дом Лопухиных (Малый Знаменский, № 3) формально был отведён «дежурным кавалерам», фактически - князю Григорию Потёмкину. Залы и переходы между ними сооружали на сваях, а не на фундаментах, глубокой осенью и зимой, что свидетельствовало о их временном назначении. Уже через три года все частные дома, из которых состоял дворец, вернули владельцам, а переходы и залы между ними в качестве самостоятельных сооружений перенесли на Воробьёвы Горы.

Императрице дворец не понравился. В письме барону Гримму в Париж она писала: «Вы хотите иметь план моему дому? Я вам пришлю его, но не легка штука опознаться в этом лабиринте. Я здесь пробыла два часа и не могла добиться того, чтобы безошибочно находить дверь своего кабинета, это торжество путаницы. В жизни я не видела столько дверей! Я уже полдюжины велела уничтожить, и всё-таки их вдвое больше, чем требуется...» . Безусловно, вынужденное использование разных по архитектуре построек не давало возможности зодчему создать подлинный шедевр, хотя специалисты, привыкшие преклоняться перед творчеством М.Ф.Казакова, обычно положительно оценивают Пречистенский дворец.

Нужно думать, что Екатерина II прекрасно поняла, в какие тяжёлые условия был поставлен М.Ф.Казаков, и дала ему возможность реализовать идею царского дворца, начиная с нулевого цикла. Она поручила ему сооружение Петровского подъездного дворца (названного так потому, что ранее эта территория принадлежала Петровскому (Высокопетровскому) московскому монастырю) - знаменитого «Петровского замка», указ о строительстве которого императрица подписала 14 декабря 1775 г. Вскоре его утвердил Сенат, и строительство началось. Оно шло быстро, несмотря на ограниченность в средствах и материалах. Уже к 1777 г. был возведён главный корпус. К осени следующего года мастер Иоганн Юст завершил скульптурный декор дворца, выполненный из керамики. К 1779 г. были выстроены флигели, внешне выглядевшие как крепостные сооружения, кухни, каретные сараи, погреба для хранения продуктов. Отделочные работы велись до 1783 г.

В отличие от Пречистенского дворца, Екатерина II осталась очень довольна построенным Петровским и не раз останавливалась в нём во время приездов в Москву (последний раз - на пути из Крыма в 1787 г.). В обычные дни дворец был открыт для осмотра .

Значительной вехой в биографии М.Ф.Казакова стала работа в Царицыне - подмосковной усадьбе Екатерины II. Считается, что после того, как прежний дворец, выстроенный Баженовым, не понравился императрице, приехавший в Царицыно в 1775 г., Казаков заменил бывшего коллегу. Однако документы свидетельствуют, что Баженову была предоставлена попытка исправить свою работу. Московский главнокомандующий М.М.Измайлов приказал обоим архитекторам «…зделать порознь планы, коим образом можно поправить там сделанное» . В.И.Баженов выполнил задание первым, однако императрица отдала предпочтение казаковскому видению Царицына. По её распоряжению в 1776 г. Казаков сменил Баженова и стал единственным архитектором столь великого объекта. В Царицыне он возвёл новое здание дворца, использовав уже существующие сооружения Баженова.

Архитектура Петровского дворца и Большого дворца в Царицыне - имитация готических родовых замков, своего рода вольная фантазия на модную тогда «мемориально-триумфальную» тему средневекового европейского рыцарства - породила волну подражаний. Таким путём, как образно выразился в 1932 г. бывший председатель Общества изучения русской усадьбы А.Н.Греч: «точно проникнувший в дворянство купец, покупающий загородный замок и портреты “предков”, старались случайные вельможи и временщики, а за ними и представители боярства, утратившего свои деревянные хоромы, укрепить, лишь наружно, символически, корни своего воображаемого генеалогического древа» . В декоре фасадов были использованы псевдоготические и древнерусские элементы. В целом же, при создании дворцов осуществилась блестящая художественная идея, уже воплощённая однажды на Ходынском поле, - они, словно окружённые крепостной стеной с башнями, символически уподоблялись древней столице - Москве. Эти постройки выдвинули М.Ф.Казакова в первый ряд архитекторов того времени.

Последний раз к теме императорской резиденции Матвей Казаков вернулся на рубеже XVIII-XIX вв. Тогда ему пришлось перестраивать для императора Павла I Слободской дворец (ныне Московское высшее техническое училище им. Баумана).

Казаковская Москва

Имя М.Ф.Казакова прочно связано с классицистической Москвой, потому что именно его лучшие здания создали образ этого города екатерининской эпохи - барского, «допожарного». Его талант в наибольшей степени раскрылся в многочисленных проектах жилых домов и общественных зданий, организующих большие городские пространства. Они свидетельствуют не только о высоком профессиональном мастерстве зодчего, но и о своеобразии его художественного языка. М.Ф.Казаков разработал и новый для эпохи тип «доходного» дома, где были и торговые помещения, и сдаваемые внаём квартиры. Прославился М.Ф.Казаков и как блистательный мастер интерьера. С 1786 г. он возглавлял Экспедицию Кремлёвского строения, проводившую основные строительные работы в Москве. Далеко не всем архитекторам удавалось (и удаётся) создать сооружения, определяющие облик целого города.

Ещё только началось строительство Петровского дворца, а М.Ф.Казаков уже принялся за проектирование огромного, треугольного в плане, здания Сената в московском Кремле, одного из самых значительных произведений архитектуры русского классицизма, ставшего гимном Просвещению. Ротонда с куполом над центральным залом, при строительстве которой М.Ф.Казаков впервые в России применил купольное покрытие такого большого диаметра, стала акцентом поперечной оси Красной площади.

Ещё в 1782 г. Казаков начал строительство Московского университета. Образ этой кузницы «просвещённого разума» давался ему трудно, продумывались варианты: один, другой, третий... Здание возводилось более десяти лет, по частям - в три этапа. Одновременно Казаков совершенствовал его архитектурный облик: отказывался от усложнённых элементов, от обилия скульптуры, добивался простоты и величественности. В результате завершённое здание, органично вошедшее в ансамбль центра Москвы, своей архитектурой напоминало крупную городскую усадьбу.

Одновременно со строительством университета М.Ф.Казаков занимался перестройкой бывшего дома князя М.В.Долгорукого, приобретённого Московским (позже Российским) благородным собранием или, как говаривалось в старину, клубом на имя одного из своих учредителей - князя А.Б.Голицына . Перекрыв внутренний двор дома и расположив по периметру великолепные колонны коринфского ордера, М.Ф.Казаков превратил его в парадный Колонный зал. Основные конструкции зала, выполненные из дерева, в значительной степени способствовали его прекрасной акустике (после пожара 1812 г. дом был восстановлен и перестроен учеником М.Ф.Казакова архитектором А.Бакарёвым).

Голицынская и Павловская больницы - одни из последних крупных работ мастера, выстроены на рубеже XVIII-XIX вв. Создавая у застав, на окраине тогдашней Москвы обширные больничные комплексы, он снова обращается к универсальной модели своего времени - усадьбе.

Казаковская городская усадьба - большое, массивное, почти лишенное декора здание с колонным портиком - этакий «дом-сундук», доминирующий над остальными хозяйственными и надворными постройками. Обычно он располагался в глубине обширного двора, а флигели и ограды выходили на красную линию улицы. Выразительность интерьеров достигалась живописностью декора и использованием «большого ордера», как в Колонном зале Благородного собрания. Зачастую в них использовалась скульптура, как это было в центральном зале Сената. Такой базовый образ городского усадебного дома был подхвачен и тиражирован современниками и учениками. Без преувеличения, он оказал влияние на архитектуру загородных усадеб всей Центральной России.

Наиболее известными казаковскими усадьбами были дом на Гороховой улице богача-заводчика Ивана Демидова, сохранивший великолепную золочёную резьбу парадных интерьеров, так называемых «золотых» комнат (1780-е гг.), дом заводчика М.И.Губина на Петровке (1790-е гг.), усадьба Барышниковых на Мясницкой (1797-1802 гг.) и др.

Целостные пластичные архитектурные формы преобладают и в культовых сооружениях М.Ф.Казакова. Излюбленной его темой в церковном зодчестве была ротонда. Эту архитектурную форму он использовал в церквях Святителя Филиппа на Большой Мещанской (1777-1788), Святых Космы и Дамиана на Маросейке (1791-1803) и др. Вариантом церкви на Маросейке является церковь Святого Дмитрия Солунского, сооружённая в 1800-1805 гг. в усадьбе Е.А.Радиловой (она относится к кругу работ казаковской школы) .

Необходимо оговориться, что классицизм М.Ф.Казакова целиком заимствованный, увражный. Он никогда не был за границей и мог пользоваться именно увражами - альбомами чертежей, привезёнными из Европы. Талант зодчего как раз и проявился в умении создать из чужих элементов свой стиль, иначе, чем другие, собирать «классицистический конструктор».

Москва определяла в то время архитектурный вкус и «моду» всей империи. В Москве же целую эпоху в архитектуре определил Казаков, так что его манера, соответственно, определила стиль российской архитектуры - «зрелый классицизм», который иногда называют строгим. Он сменил предшествующий ему классицизм ранний - французский.

Школа Казакова

Едва ли не единственный из крупных художников эпохи Просвещения в России, М.Ф.Казаков создал то, что можно назвать художественной школой. Поэтому с полным основанием специалисты говорят о русском классицизме казаковской школы. Кстати сказать, даже его собственный дом в Златоустовском переулке был не просто жилищем семьи, но и своего рода домашним университетом искусств. Здесь быстро сложилась и много лет действовала архитектурная школа, а трое сыновей М.Ф.Казакова стали его деятельными помощниками. В 1805 г. школа превратилась в Архитектурное училище.

В числе учеников М.Ф.Казакова можно назвать архитекторов И.В.Еготова, А.Н.Бакарёва, И.Г.Таманского, М.М.Казакова, Р.Р.Казакова, О.И.Бове и др. Многим из них довелось восстанавливать Москву, сгоревшую во время Отечественной войны 1812 г.

Казаковские альбомы

В 1800-1804 гг., находясь в отставке, М.Ф.Казаков работал над созданием генерального и «фасадического» (т.е. с птичьего полёта) планов Москвы и серии архитектурных альбомов московских зданий. Работа над «фасадическим планом» так и не была закончена, до нас не дошли даже его готовые части. Скорее всего они погибли во время знаменитого московского пожара. До наших дней сохранились 13 «Архитектурных альбомов М.Ф.Казакова», включающих планы, фасады и разрезы 103 «партикулярных строений», как самого автора, так и лучших архитекторов его эпохи. Это своего рода архитектурная энциклопедия Москвы екатерининского времени и основной источник сведений о творчестве великого мастера . Благодаря альбомам можно проследить эволюцию основных типов московского жилого дома и усадьбы.

Хотя сам М.Ф.Казаков утверждал, что в альбомах собраны проекты лучших «партикулярных домов», исследование альбомов показало, что подбор построек в значительной степени случаен. Так, в них нет знаменитого Пашкова дома, дома Трубецких (Апраксиных), дома Баташовых и других крупных комплексов. «Эта случайность для нас важнее самого тщательного подбора, она вносит в Альбомы элемент статистики, - писал историк искусства Е.В.Николаев. - Самым слабым местом наших знаний об архитектуре конца XVIII в. является почти полное отсутствие материалов о рядовой застройке - том море домов, которое и составляло Москву. Неспроста, вероятно, в Альбомах, по сути дела, нет ни одного рядового дома (как мы привыкли его понимать для начала XIX в.) - такой дом не стал ещё предметом искусства, это было крупнейшим достижением следующей эпохи» .

Москва, которую запечатлел М.Ф.Казаков в своих альбомах, ушла вместе с ним. Перед сдачей Москвы французам родственники эвакуировали М.Ф.Казакова в Рязань. Там он и скончался 26 октября, незадолго до смерти узнав о гибели и пожаре города, облик которого ему суждено было определить. Великого зодчего похоронили на окраине города в Троицком монастыре. Могила его, к сожалению, не сохранилась.

Казаковский миф

Ко многим казаковским атрибуциям, особенно в провинции, надо относиться с осторожностью. Было время, когда вся архитектурная «готика» приписывалась (вместе с большей частью московского классицизма) только М.Ф.Казакову и В.И.Баженову. Тогда искусствоведов учили «кожей чувствовать», а не анализировать архивные документы…

Понять реальный круг работ мастера подчас бывает очень нелегко. Лишь относительно недавно пришло понимание архитектурного процесса XVIII в. - каким он был на самом деле? Тогда архитектор являлся очень значимой фигурой. Крупных специалистов в этой области искусства было немного, к ним стояла очередь, первое место в которой занимали представители императорской семьи, далее шли придворные и т.д. Часто мастера ограничивались проектами. Присланные из Петербурга в какой-либо уездный город или загородную усадьбу, проекты воплощались местными крепостными мастерами, которые, не всегда умея читать чертежи и занимаясь его привязкой к конкретному месту, вносили в проект своё собственное понимание. Зачастую в строительный процесс вмешивался и сам заказчик, который мог потребовать либо упростить проект по соображениям материального характера, либо, наоборот, внести новые архитектурные элементы, например портик, совершенно не считаясь с общей стилистикой замысла. Созданное таким образом здание зачастую являлось произведением нескольких авторов...

Однако и проектировал архитектор обычно не один. В XVIII в. понятия «авторское право» в его современном понимании не существовало. Архитекторы не стеснялись использовать готовые решения из различных увражей. Особенно популярны были альбомы французского зодчего, знаменитого Нефоржа (такой увраж был куплен для Экспедиции Кремлёвского строения). Многие элементы классицистической архитектуры, надо сказать, оперировавшей чётко ограниченным кругом выработанных мотивов и форм, брались из таких альбомов и использовались в самых разных постройках. Свободно пользовались и наработками соотечественников коллег - это было в порядке вещей.

М.Ф.Казаков в этом плане не был исключением. Поэтому использование в здании «казаковских форм» не может само по себе служить доказательством его авторства, а эфемерность атрибуций предшествующих нашему времени десятилетий, носящих чисто стилистический характер, теперь стала очевидной.

Далеко не всегда на архитектурный процесс могут пролить свет и архивные документы, далеко не всегда ясно, кто подписал конкретный проект, автор или копиист. Не все тексты можно трактовать однозначно. Перед строительством Большого Кремлёвского дворца на закладном камне была установлена доска с надписью, из которой следует: «Сему зданию прожект сделал и практику начал Российский Архитект, Москвитянин, Василий Иванович Баженов … По сочинении проекта за Архитекта был титулярный Советник Матвей Козаков» 10 . На её основании можно вполне атрибутировать этот дворец М.Ф.Казакову, если бы не сохранились другие документы, показывающие роль каждого из них в работах по строительству дворца.

В отличие от В.И.Баженова, М.Ф.Казакову «повезло» и с фамилией. В XVIII в. было несколько архитекторов Казаковых, среди них его гениальный ученик Родион Казаков. Однако мемуаристы и бытописатели помнят только одного Казакова - Матвея Фёдоровича, гению которого отдают часть построек совсем других Казаковых.

Свой отпечаток на атрибуции накладывала и эпоха, особенно первое послевоенное десятилетие. Тогда в СССР «неприятные» иностранные фамилии не приветствовались. И история родной архитектуры не стала исключением. Гораздо проще, когда есть М.Ф.Казаков, В.И.Баженов и их ученики, а что до некоторых иностранцев, то их и иностранцами-то назвать нельзя, до того они обрусели…

Первым русским архитектором стал считаться В.И.Баженов, поэтому академик И.Э.Грабарь, обнаруживший в 1910 г. имя М.Ф.Казакова на закладном камне в подмосковной усадьбе Петровское-Алабино, в 1940-х гг. (уже считаясь классиком отечественного искусствоведения) с лёгкостью атрибутировал архитектуру этой усадьбы как работу В.И.Баженова . Время расставило всё на круги своя, однако авторитет И.Э.Грабаря даже в 1970-х гг. был ещё непререкаем. Тогда Петровское-Алабино уже официально считалось работой М.Ф.Казакова, но признавать ошибочность грабаревской концепции было как-то неудобно. Поэтому приходилось писать «эзоповым языком», не называя Грабаря по фамилии: «Однако ряд архитектурно-художественных приёмов в решении основной группы зданий и исключительно редкая центрическая планировка ансамбля, встречающиеся у В.И.Баженова, послужили для некоторых исследователей формальным основанием связывать Петровское с именем этого зодчего» 12 .

Иногда даже сознательные ложные атрибуции исследователи рассматривали как «святую ложь» - во имя спасения конкретных памятников. И руководствовались они следующим - защищать от сноса здание, связанное с именем крупного зодчего гораздо проще, чем памятник, создатель которого неизвестен. Вообще, официальная недооценка архитектуры приводила к тому, что иногда исследователи сознательно «старили» здания, чтобы их спасти. Справедливости ради отметим, что большинство таких работ приходится на популярную литературу и путеводители.

В общем, у нас две истории отечественной архитектуры - одну публикуют в справочниках и учебниках, другую специалисты обсуждают лишь между собой. Настанет ли время, когда история архитектуры у нас станет единой?

Поиски и находки последних лет

Московские памятники, связанные с именем Матвея Фёдорова, в принципе известны - все они вошли в знаменитые «Архитектурные альбомы М.Ф.Казакова». Считается, что лишь в забытых усадьбах и провинциальных городах возможны переатрибуции. Сенсацией для всех знатоков русской архитектуры стал выход в 1999 г. третьего выпуска каталога «Памятники архитектуры Московской области». Открыв его, все с изумлением увидели архитектурную историю Коломны без упоминания имени Казакова, к которому уже давно привыкли за предшествующие десятилетия. Оказалось, что Казаков никогда не работал в этом городе и абсолютно без его участия сооружены знаменитые ограды коломенских монастырей: Брусенского, Ново-Голутвина и Старо-Голутвина, в архитектуре которых использованы декоративные мотивы ложной готики и национального романтизма. Более того, эти ограды, ранее считавшиеся сооружениями XVIII в., даже заметно помолодели. Из документов выяснилось, что это постройки 1820-1830-х гг., т.е. возведены уже после смерти М.Ф.Казакова .

Однако и при изучении столичных памятников периодически происходят небольшие открытия. Так, в 2001 г. искусствоведы И.В.Рязанцев и О.С.Евангулова опубликовали фрагмент документа, уточняющего атрибуцию дома дворян Барышниковых на Мясницкой улице в Москве. Хотя авторство особняка «с колоннами весьма красивой архитектуры» достаточно убедительно приписывается М.Ф.Казакову, найденное исследователями «Описание жизни Ивана Ивановича Барышникова и его близких родственников», написанное Андреем Ивановичем Барышниковым, сыном Ивана Ивановича, даёт совсем не хрестоматийную историю этого дома, причём в ней М.Ф.Казаков даже не упоминается.

По свидетельству А.И.Барышникова, особняк был «выстроен» неким архитектором Страховым - имя в истории русской архитектуры совершенно неизвестное. Кому верить: современнику, к тому же сыну заказчика работ, или современным исследователям? Истина, скорее всего, лежит где-то посередине. Дело в том, что для XVIII в. нет разницы между понятиями «проектировщик», которым, вероятнее всего, всё же являлся М.Ф.Казаков, и «строитель», который реально воплощал архитектурный проект и воспринимался заказчиком как автор всего сооружения (в литературе в связи с этим домом в качестве строителя проходит имя ещё одного архитектора - Жданова, бывшего крепостным Барышниковых) 14 .

Имя М.Ф.Казакова традиционно связывается и с несуществующей ныне церковью-усыпальницей Барышниковых в их Смоленской усадьбе Николо-Погорелое. Известный советский искусствовед М.А.Ильин, анализируя художественные особенности этого памятника, остановился на том, что авторами его являются М.Ф.Казаков (архитектура) и Ф.И.Шубин (скульптура). По свидетельству Ф.Н.Глинки, опубликованному теми же И.В.Рязанцевым и О.С.Евангуловой, «Все сии лепные картины деланы русским художником г. Поляковым, воспитанником Академии, которая, как говорят, отряжала нарочно члена для освидетельствования работы его в сей церкви: слава русскому художнику!» 15 . Удалось установить, что Глинка имел ввиду Бориса Ивановича Полякова, который к тому же являлся и архитектором: в 1775 г. он наблюдал за возведением ходынских павильонов, и значит, не мог не быть лично знаком с Казаковым. Нельзя исключить, что Поляков мог быть соавтором не только скульптурного, но и архитектурного замыслов храма-мавзолея в Николо-Погорелом . Эту мысль косвенно подтверждает и свидетельство искусствоведа Л.И.Баталова, обследовавшего церковь в Николо-Погорелом в 1940 г. «Здесь трудно говорить отдельно об интерьере, настолько единый организм, что разделить нельзя» 17 , - писал он. Нужно учесть и продолжительность строительства храма, затянувшегося на 18 лет (с 1784 по 1802 гг.), но, несмотря на это, отличающегося тщательностью исполнения.

Сегодня уже не кажется убедительной и вроде бы хрестоматийная атрибуция церкви в подмосковной усадьбе Быково В.И.Баженову, а не М.Ф.Казакову. Ю.Я.Герчук, работая в Российском государственном архиве литературы и искусства с архивом архитектора И.Е.Бондаренко, обнаружил документ о передаче в 1939 г. Раменским райсполкомом договора на постройку этой церкви в Отдел музеев Наркомпроса, причём договор был «написан подрядчиком-строителем владимирским купцом 3-й гильдии Филатом Степановым Кирюхиным по архитектуре зодчего русской архитектуры М.Ф.Казакова» 18 .

Господский дом в усадьбе Черёмушки (ныне в черте Москвы), ранее считавшийся произведением «казаковской школы» 19 , обрёл имя своего автора. Но им оказался не москвич, а выпускник Санкт-Петербургской академии художеств Франциск-Конрад Христофор Вильстер. Это имя и теперь мало знакомо историкам архитектуры, хотя оно и было внесено в справочные издания .

Автору этих строк удалось внести уточнения, насколько полно Казакову удалось воплотить свой замысел при строительстве усадьбы в Конькове, т.к. достоверных данных об этом до поры до времени не было. В Российском Государственном архиве древних актов были обнаружены материалы о поездке в Коньково в 1803 г. архитектора И.В.Еготова. Экспедиция Кремлёвского строения командировала его туда, чтобы выяснить состояние имеющихся в Коньково казаковских построек.

По свидетельству И.В.Еготова, к 1803 г. там сохранялись дворец, конный двор с сараем и деревянной избою, а также «остаток погреба» и некий «каменный корпус». Поскольку И.В.Еготов нашёл, что подавляющее большинство построек не имеет смысла реставрировать (за исключением «каменного корпуса», который можно восстановить для причта местной церкви), то Экспедиция Кремлёвского строения продала их на снос . Так что М.Ф.Казакову, как ранее В.И.Баженову, пришлось пережить снос собственных построек.

Судьба наследия Казакова

Несмотря на революционные перемены последних 15 лет, решить проблему охраны памятников в нашей стране, да и в других странах СНГ, не удалось. Не случайно на это время приходится период досадных утрат, затрагивающих даже самые яркие казаковские памятники. Вот наиболее значимые из них.

В 1990-х гг. для резиденции президента России было реконструировано здание Сената в Московском Кремле. В нарушение требований закона не был выполнен научный проект реставрации, не проведены натурные исследования, уничтожено полукольцо подвалов и первоначальное белокаменное крыльцо, частично изменена планировка.

Единственный неиспорченный царский дворец в Москве - Петровский путевой дворец - реконструируется под ведомственную гостиницу Правительства Москвы (от 19.05.98 № 392). Причём постановление оперирует термином «реконструкция», неприменимым к архитектурному наследию .

Значительная опасность грозит и Большому дворцу в усадьбе Царицыно. Московские власти захотели его достроить - под некую картинную галерею, которой в действительности нет. В результате мы лишимся подлинника, который превратится в собственную копию. Несмотря на протесты общественности, планы достройки дворца находятся в разработке.

Полностью снесён хозяйственный корпус усадьбы московского генерал-губернатора (Вознесенский пер., 22). Эта территория в начале 1990-х гг. была передана под строительство Делового центра Правительства Москвы. По распоряжению мэра Москвы (№ 1008-РП от 07.06.94) памятник разобран, а освободившееся место застроено.

Уходят и здания, включённые в знаменитые «Альбомы партикулярных строений» М.Ф.Казакова. Усадьба Тарасова (ул. Сергия Радонежского, 1/2) была разобрана в 1995 г. по распоряжению мэра Москвы. Несмотря на явно незаконный характер этого распоряжения, прокуратура Москвы дважды отказала Всероссийскому обществу охраны памятников истории и культуры в возбуждении уголовного дела по факту сноса. Отказ мотивирован так: разборка - не снос.

В 1996 г. по распоряжению московских властей был снесён корпус с магазином в усадьбе князей Мещерских (Большая Никитская ул., 17), на месте которого выстроен современный дом. А в 1998 г. не стало четырёх строений памятника федерального значения - усадьбы Салтыковых (Тверской бул., 27/10/1), которую ранее занимала Центральная городская публичная библиотека им. Некрасова. Среди снесённых построек - единственный, сохранявший облик казаковского времени флигель, выходивший на Большую Бронную ул.22.

С каждым годом от казаковской Москвы остаётся всё меньше и меньше, и светлое имя одного из основоположников русского классицизма уже бессильно её спасти...

Примечания

Цит. по: Баженов В.И . Письма. Пояснения к проектам. Свидетельства современников. Биографические документы. М., 2001. С. 185. Екатерина II: «впредь до времени остаться по прежнему» С. 274.

Цит. по изд.:

12 Альтшуллер Б.Л. и др. Памятники архитектуры Московской области. Т. 2. М., 1975. С. 61.

13 Подъяпольская Е.Н., Разумовская А.А., Смирнов Г.К. Памятники архитектуры Московской области. С. 15-26.

14 Барышниковы и их усадьбы (по семейным запискам) // Русская усадьба. Сборник Общества изучения русской усадьбы. Вып. 7. М., 2001. С. 377-388.

15 Рязанцев И.В. Евангулова О.С. Современник Пушкина о церкви-мавзолее в «селе П…» // Русская усадьба. Сборник Общества изучения русской усадьбы. Вып. 6. М., 2000. С. 114.

16 Рязанцев И.В. Евангулова О.С. Современник Пушкина… С. 107-116.

17 [Баталов Л.И.]«Заметки по мавзолею в Ник. Погорелом» архитектора Л.И.Баталова // Русская усадьба. Сборник Общества изучения русской усадьбы. Вып. 6. М., 2000. С. 118.

18 Цит. по: Баженов В.И . Письма. Пояснения к проектам. Свидетельства современников. Биографические документы. М., 2001. С. 32.

19 Ильин М.А. Москва. Художественные памятники города. М., 1968. С. 286.

20 Перфильева Л.А. Черемушки-Знаменское // Усадебное ожерелье Юго-Запада Москвы. М., 1997. С. 29-31.

21 Коробко М.Ю. Дворец Екатерины II в селе Коньково // Царские и императорские дворцы. М., 1997. С. 142-145.

М.К. (Матвей Матвеевич Казаков). О Матвее Фёдоровиче Казакове // Русский вестник. 1816.
№ 11.

Бондаренко И.Е. Архитектор Матвей Фёдорович Казаков (1738-1813), М., 1938.

Ильин М.А. Фасадический план Москвы М.Ф.Казакова // Архитектурное наследство. [в.] 9. М. - Л., 1959.

Ильин М.А. Казаков. М., 1955.

Архитектурные альбомы М.Ф.Казакова // Подготовка к изданию, статья и комментарии Е.А.Белецкой. М., 1956.

Власюк А.И., Каплун А.И., Кипарисова А.А. Казаков. М., 1957.

Михаил КОРОБКО,
лауреат Макариевской премии

Родился Матвей Федорович в 1738 году. Выдающийся русский архитектор эпохи классицизма М. Ф. Казаков известен как один из авторов уникальных типов московских жилых домов для богатой знати и монументальных общественных зданий в столице. Многое из созданного Казаковым испепелил пожар 1812 г., но немало и сохранилось до наших времен: здание Сената в Кремле, Голицынская больница (сейчас это первая городская больница) и некоторые другие здания.

Ученичество

Отец Казакова был из рода крепостных, работал копиистом в Главном Комиссариате, семья жила бедно. Когда отец умер (1751), мать устроила двенадцатилетнего сына в известную архитектурную школу Дмитрия Васильевича Ухтомского, где Матвей проучился до 1760 года, получив чин «архитектурии прапорщика». Затем - перевод на учебу и работу к городовому архитектору Никитину. Под его руководством юный зодчий начал свои первые шаги в архитектуре: был участником строительства Коловинского дворца, восстановления Черниговского собора, а также церкви «Спаса на бору». Но первой крупной работой Матвея Казакова как зодчего было участие в восстановлении сгоревшей в пожаре 1763 года Твери: составление плана города, проект и строительство Путевого дворца для императрицы Екатерины Второй (1763 - 1767).

Работа с Баженовым

В 1768 г. определилась творческая судьба Матвея Казакова - его взяли на работу по реализации проекта «Экспедиция строения Кремлевского дворца», которым руководил знаменитый архитектор Василий Иванович Баженов . Для молодого зодчего это был счастливый случай. В сотрудничестве с Баженовым Казаков учился на практике принципам применения полученных ранее знаний о классических формах и пропорциях. Пять лет они вместе работали над баженовским проектом Большого Кремлевского дворца. Это было для Казакова самым серьезным периодом учения - высшим архитектурным образованием. На этом этапе Казаков в тандеме с Баженовым разрабатывал проект перестройки Ходынского поля, где планировались празднества по случаю завершения русско-турецкой войны (1768 - 74) Кючук - Кайнарджийским миром.

Самостоятельная деятельность

С 1775 года Казаков начал свою самостоятельную архитектурную деятельность. И первой крупной работой зодчего стало проектирование и сооружение здания Сената на территории Московского Кремля (1776 - 1787). Это величайшее произведение зодчего. В нем впервые воплощена идея купольного покрытия огромного диаметра. А в знаменитом круглом зале Сената, одном из красивейших в Москве, автор воплотил идеи гражданственности, равенства и согласия, выраженные в торжественной и высокой архитектонической композиции. Великолепные коринфские колонны, поддерживающие грандиозный купол, гармоничные архитектурные формы зала Сената - все это как бы переносит нас в мир эпохи Просвещения, в мечту о мироустройстве, где безгранично развитие, где царит разум и всеобщее согласие. Работа Казакова была высоко оценена специалистами и самой Екатериной Второй, а заодно поставило зодчего в число лучших архитекторов эпохи.

Второе крупное творение Казакова - Московский университет, который стал опорным сооружением центра города (1786 - 1793). Позже университет перестраивал Д. И. Желярди. Императрица лично заказала Казакову возведение
подъездного дворца - Петровского замка (ныне здесь располагается военно-воздушная академия). Декор фасадов дворца сохранил классическую основу, но был оживлен Казаковым псевдоготическими и древнерусскими элементами.

Расцвет творчества

Рос успех М. Казакова и у частных заказчиков. Все чаще они стали заказывать ему проекты домов и дворцов. И поскольку работы становилось все больше, Казаков стал брать учеников и помощников. Старые городские усадьбы планировались таким образом, что дом на ней был окружен служебными и подсобными постройками и оказывался в
центре участка. Казаков внес в такую традицию свое новшество, делающее усадьбу более красивой и удобной: он ставил дом на линию улицы, а прочие постройки - позади него, вглубь усадьбы. Поэтому красивые и роскошные дома, построенные Казаковым, выгодно вписывались в общий вид улицы и города. Эти дома и дворцы по всей Москве были свидетельством профессионального мастерства зодчего и его своеобразного художественного языка, поэтому все, созданное им, было узнаваемым.

Его здания во многом определяли облик Москвы до пожара 1812 г . и даже повлияли на характер ее последующей застройки. За десять лет (1780 - 1790) Казаков построил несколько десятков дворянских усадеб, богатых особняков, церквей и общественных зданий. Вот некоторые из них: дом на Петровке по заказу заводчика Губина, усадьба Барышникова на ул. Мясницкой, Голицынская и Павловская больницы.

Последние годы

В 1800 - 1804 годах Казаков создавал генеральный план Москвы и ее «фасаднический» план, т. е. с «высоты птичьего полета», а параллельно работал над серией архитектурных альбомов, содержащих наиболее значительные московские здания. Несколько сохранившихся альбомов Казакова позволяют судить об эволюции типов московских усадеб и жилых домов. Казаков открыл свою архитектурную школу, в которой учились многие выдающиеся русские зодчие: О. И. Бове, И. В. Еготов и другие. Когда в 1812 г. французская армия стала приближаться к Москве, семья Казакова уехала в Рязань . Здесь и узнал великий зодчий ужасную весть: сгорела Москва. Все, что с такой любовью он создавал на протяжении жизни, превратилось в пепел. Он не перенес этого потрясения, и 7 ноября 1812 г. великий строитель Москвы покинул этот мир.

Архитектор М.Ф. Казаков

Матвей Федорович Казаков (1738-1812) – русский архитектор, работавший в годы царствования Екатерины II.

Вступив в жизнь сыном крепостного, Казаков окончил её статским советником. В 1751 г., в двенадцатилетнем возрасте, Матвей был определён в учение к Дмитрию Ухтомскому . Через девять лет, в 1760 г., он получил чин "архитектурии прапорщика". Это было единственным образованием Казакова.

Часто среди архитектурных творений Казакова упоминают дом 14 на Тверской улице . У казаковского дома и современного общего не больше, чем у хозяйки литературного салона княгини Зинаиды Волконской и посетителя магазина Елисеева. Старый дом можно увидеть в правой части акварели Ф.Я. Алексеева.

Среди шедевров зодчего мог быть Большой Кремлёвский дворец , над проектом которого Матвей Казаков работал в 1768-1774 гг.

Дома Казакова в Москве

• Армянский, 11. Усадьба Гагариных . М.Ф. Казаков, 1790-е.
• Басманная Новая, 4. Городская усадьба. М.Ф. Казаков, конец XVIII в. – начало XIX в.
• Басманная Новая, 6. Дом Куракина. М.Ф. Казаков, конец XVIII в.
• Басманная Новая, 9 С1. Жилой дом. М.Ф. Казаков, конец XVIII в.
• Басманная Новая, 12 С2. Жилой дом Плещеева. М.Ф. Казаков, 1797.
• Басманная Новая, 26. Усадьба Демидова. Казаков, начало XIX в. С 1876 г. – Басманная больница.
• Бауманская 2-я, 3. Дворец Лефорта – Дворец Петра I на Яузе. Растрелли и Фонтана, 1708; М.Ф. Казаков, 1801.
• Бауманская 2-я, 5. Слободской дворец. Д.В. Ухтомский , 1749-1753; перестройка по проекту Дж. Кваренги под руководством Матвея Казакова, 1787-1794; Д.И. Жилярди, восстановление после пожара 1812 г. в ампирном стиле, 1827-1835.
• Бауманская, 36-38. Дом с двумя флигелями. М.Ф. Казаков, конец XVIII в.
• Воздвиженка, 5 / Староваганьковский, 25. Усадьба Талызина. М.Ф. Казаков, 1787. В 1845-1917 гг. в усадьбе помещалась Казённая палата. Сейчас – Музей архитектуры имени Щусева .
• Воздушная, 1. Дворец "Царицыно" . В.И. Баженов , 1776-1785; М.Ф. Казаков, 1787-1793.
• Волхонка, 16 / Знаменский Б., 2. 1-я Мужская гимназия. М.Ф. Казаков, 1774, 1806; А.Г. Григорьев , 1830.
• Газетный, 1 / Никитская Б., 12 . Дом Сергея Александровича Меншикова, внука Меншикова . М.Ф. Казаков, 1778.
• Гиляровского , 35. Церковь Филиппа Митрополита. М.Ф. Казаков и Карин, 1777-1778.
• Гончарная, 12. Усадьба Тутолмина – Ярошенко. М.Ф. Казаков, В.И. Баженов , 1788-1801; В.В. Шервуд , перестройка 1905-1913; перестройка в 1930-е; Энговатов, Пушин, реставрация, 1950-е.
• Гороховский, 4. Усадьба Демидова. М.Ф. Казаков. 1789-1791. С 1873 г. здание занимал Межевой институт. Теперь это – Институт инженеров геодезии, аэрофотосъёмки и картографии.
• Дмитровка Б., 1 / Охотный ряд, 3 . Дворянское собрание . М.Ф. Казаков, 1770-е и 1784-1787; Бакарев, восстановление, 1814; Мейснер, перестройка, 1903-1905.
• Златоустинский М., 1. Школа Казакова . М.Ф. Казаков, 1785-1800: перестройка, Быковский , 1875.
• Златоустинский М., 3 С1. Дом Казакова . М.Ф. Казаков, середина 1780-х.
• Златоустинский М., 3 С3. Дом Татищевой . М.Ф. Казаков, 1785-1800; Быковский , Грачёв, 1860-1870.
• Знаменка, 12 . Усадьба Бутурлина. М.Ф. Казаков, конец XVIII в.
• Знаменский М., 3. Усадьба Лопухиных – Протасовых. XVII в. М.Ф. Казаков, 1774.
• Ильинка, 10 . Дом А.С. Павлова и Н.С. Калинина. "Банк Н.А. Найденова ". Казаков, 1785-1790; Фрейденберг , 1882.
• Козицкий, 5. Усадьба Лобковой. М.Ф. Казаков, конец XVIII в. Перестроена в 1920-е.
• Красная площадь . Лобное место. Сооружено в 1534 г. Перестроено Казаковым в 1786 г. Тогда и появилась круглая площадка из дикого белого камня с каменными перилами.
• Кремль. Сенат. М.Ф. Казаков, 1776-1787.
• Ленинградский, 40. Петровский путевой дворец – Военно-воздушная академия имени Жуковского . М.Ф. Казаков, 1776-1786.
• Ленинский, 8. Голицынская больница – Городская клиническая больница № 1. М.Ф. Казаков, 1796-1801. Построена по завещанию дипломата, действительного тайного советника князя Д.М. Голицына (1721-1793).
• Маросейка, 14 / Старосадский, 2. Кузьма и Демьян . М.Ф. Казаков, 1791-1793.