Детские годы глинки краткое содержание. Биография и творчество Глинки (кратко). Произведения Глинки. Путешествие по дальним странам

Если русская наука началась с Михаила Ломоносова, поэзия – с Александра Пушкина, то русская музыка – с Михаила Глинки. Именно его творчество стало отправной точкой и примером для всех последующих русских композиторов. Михаил Иванович Глинка – для нашей отечественной музыкальной культуры это не только выдающаяся, но весьма значимая творческая личность, так как, основываясь на традициях народного искусства и опираясь на достижения европейской музыки, он завершил формирование русской композиторской школы. Глинка, ставший первым в России композитором-классиком, оставил немногочисленное, но впечатляющее творческое наследие. В своих проникнутых патриотизмом прекрасных произведениях, маэстро так воспевал торжество добра и справедливости, что ими и в нынешнее время не перестают восхищаться и открывать в них всё новые совершенства.

Краткую биографию Михаила Ивановича Глинки и множество интересных фактов о композиторе читайте на нашей странице.

Краткая биография

Ранним утром 20 мая 1804 года по семейному преданию под трели соловья появился на свет Михаил Иванович Глинка. Малой его родиной стало родительское имение в селе Новоспасское на смоленщине. Там он получил и свои первые музыкальные впечатления, и начальное образование – петербургская гувернантка учила его игре на фортепиано, скрипке и итальянским песням. Согласно биографии Глинки в 1817 году юный Миша поступает в столичный Благородный пансион, где его наставником становится В. Кюхельбекер. Именно там он познакомился с А.С. Пушкиным, часто навещавшим своего младшего брата. Они поддерживали добрые отношения вплоть до кончины поэта. В Санкт-Петербурге Михаил Иванович стал с еще большим усердием заниматься музыкой. Однако по настоянию отца, окончив пансион, он поступил на государственную службу.

С 1828 года Глинка всецело посвятил себя композиторской деятельности. В 1830-33 годах во время путешествия по Европе он знакомится со своими великими современниками - Беллини, Доницетти и Мендельсоном , изучает в Берлине теорию музыки, значительно расширяя композиторскую деятельность. В 1835 году Глинка в церкви Инженерного замка венчается с юной Марией Петровной Ивановой. Это был стремительный роман, случайное знакомство молодых произошло всего полугодом ранее в доме родственников. А уже на следующий год состоялась премьера его дебютной оперы «Жизнь за царя », после которой ему была предложена должность в Императорской придворной капелле.

В творчестве его стали сопровождать успех и признание, но семейная жизнь не удалась. Всего через несколько лет после женитьбы в его жизни появилась другая женщина – Екатерина Керн. По иронии судьбы дочь пушкинской музы Анны Керн стала музой композитора. Глинка покинул жену, а несколько лет спустя начал бракоразводный процесс. Мария Глинка также не испытывала сердечной привязанности к супругу и, будучи еще замужем, тайно обвенчалась с другим. Развод затянулся на несколько лет, в течение которых закончились и отношения с Керн. Больше Михаил Иванович в брак не вступал, детей у него также не было.

После провала «Руслана и Людмилы » музыкант отдалился от российской общественной жизни и стал много путешествовать, живя в Испании, Франции, Польше, Германии. В свои редкие наезды в Санкт-Петербург – преподавал вокал оперным певцам. На закате жизни написал автобиографические «Записки». Умер он скоропостижно 15 февраля 1857 года от воспаления легких через несколько дней после берлинского исполнения отрывков «Жизни за царя». Три месяца спустя стараниями сестры его прах был перевезен в Санкт-Петербург.

Интересные факты

• М.И. Глинку принято считать отцом русской оперы. Отчасти это так – именно он стал родоначальником национального направления в мировом оперном искусстве, создал приемы типично русского оперного пения. Но говорить о том, что «Жизнь за царя» - первая российская опера, было бы неверно. История сохранила немного свидетельств о жизни и творчестве придворного композитора Екатерины II В.А. Пашкевича, но известны его комические оперы, шедшие на столичных сценах в последней трети 18 века: «Несчастье от кареты», «Скупой» и другие. Две оперы были им написаны на либретто самой императрицы. Три оперы для российского двора создал Д.С. Бортнянский (1786-1787 гг.). Е.И. Фомин в конце 18 века написал несколько опер, в том числе, по либретто Екатерины II и И.А. Крылова. Оперы и оперы-водевили выходили и из-под пера московского композитора А.Н. Верстовского.
• Опера К. Кавоса «Иван Сусанин» в течение 20 лет шла в театрах наравне с «Жизнью за царя». После революции шедевр Глинки был предан забвению, но в 1939 году, на волне предвоенных настроений, опера вновь вошла в репертуары крупнейших театров страны. Из идеологических соображений либретто было коренным образом переработано, а само произведение получило имя канувшего в лету предшественника – «Иван Сусанин». В первоначальном варианте опера вновь увидела сцену только в 1989 году.
• Роль Сусанина стала поворотной точкой в карьере Ф.И. Шаляпина. 22-летним юношей он исполнил арию Сусанина на прослушивании в Мариинском театре. Уже на следующий день, 1 февраля 1895 года, певец был зачислен в труппу.
• «Руслан и Людмила» - опера, сломавшая представления о традиционных вокальных голосах. Так, партия юного витязя Руслана написана не для героического тенора, как требовала бы итальянская оперная модель, а для баса или низкого баритона. Теноровые партии представлены добрым волшебником Финном и сказителем Баяном. Людмила – партия для колоратурного сопрано, в то время как Горислава – для лирического. Поразительно то, что роль князя Ратмира – женская, его поет контральто. Ведьма Наина – комическое меццо-сопрано, а ее протеже Фарлаф – бас-буффо. Героическим басом, которому в «Жизни за царя» отдана роль Сусанина, поет отец Людмилы, князь Светозар.

• По одной из версий, единственной причиной негативной критики в адрес «Руслана и Людмилы» явился демонстративный уход Николая I с премьеры – официальным изданиям надо было оправдать этот факт некими недостатками творческой части оперы. Возможно, что поступок императора объясняется слишком явными аллюзии на реальные события, приведшие к дуэли А.С. Пушкина, в частности, подозрения о связи его супруги с Николаем.
• Партия Ивана Сусанина положила начало серии великих басовых ролей русского оперного репертуара, включающей такие мощные фигуры, как Борис Годунов, Досифей и Иван Хованский, Князь Галицкий и Хан Кончак, Иван Грозный и Князь Юрий Всеволодович. Эти роли были исполнены поистине выдающимися певцами. О.А. Петров – первый Сусанин и Руслана, а через тридцать лет – и Варлаам в «Борисе Годунове». Его уникальный голос директор петербургского императорского театра случайно услышал на ярмарке в Курске. Следующее поколение басов представлял Ф.И. Стравинский, отец знаменитого композитора, служивший в Мариинском театре. Затем – Ф.И. Шаляпин, начавший карьеру в частной опере С. Мамонтова и выросший в мировую оперную звезду. В советское время в этих партиях блистали М.О. Рейзен, Е.Е. Нестеренко, А.Ф. Ведерников, Б.Т. Штоколов.
• Сам Михаил Иванович имел красивый голос, высокий тенор, и исполнял свои романсы под рояль.
• «Записки» М.И. Глинки стали первыми композиторскими мемуарами.

• Композитор, выглядящий внушительно на монументальных памятниках, на самом деле был маленького роста, отчего ходил, вскинув голову, чтобы казаться выше.
• В течение жизни Глинка страдал различными недугами. Отчасти они были обусловлены бабушкиным воспитанием в ранние годы, когда его изрядно кутали и многие месяцы не выпускали на улицу. Отчасти – тем, что родители приходились друг другу троюродными братом и сестрой, и все мальчики в семье отличались слабым здоровьем. Описаниям собственных болезней и их лечения отведено немалое место в его «Записках».
• У музыканта было 10 младших братьев и сестер, но его пережили только трое - сестры Мария, Людмила и Ольга.

• Глинка признавал, что мужскому обществу предпочитает женское, поскольку дамам нравились его музыкальные таланты. Он был влюбчивым и увлекающимся. Мать даже опасалась отпускать его в Испанию, из-за горячих нравов местных ревнивых мужей.
• Супругу композитора долгое время принято было представлять как недалекую женщину, не понимавшую в музыке и любившую только светские развлечения. Соответствовал ли такой образ действительности? Мария Петровна была женщиной практического склада, чем, вероятно, не оправдала романтических ожиданий своего мужа. Кроме того, на момент свадьбы ей было всего 17 лет (Глинке – 30), она только вступила в период выходов в общество, балов и праздников. Стоит ли ее наказывать за то, что она была увлечена нарядами и своей красотой более чем творческими прожектами мужа?
• Вторая любовь Глинки Екатерина Керн была полной противоположностью его жене – некрасивая, бледная, но тонко чувствующая, понимающая искусство интеллектуалка. Вероятно, именно в ней композитор увидел те черты, которые тщетно пытался найти в Марии Петровне.
• Карл Брюллов нарисовал немало карикатур на Глинку, которые задевали композиторское самолюбие.

• Из биографии Глинки мы знаем, что композитор был настолько привязан к матери Евгении Андреевне, что в течение жизни писал ей каждую неделю. После прочтения известия о ее кончине, у него отнялась рука. Он не был ни на ее похоронах, ни на могиле, поскольку считал, что без матери поездки в Новоспасское потеряли всякий смысл.
• Композитор, создавший оперу о борьбе с польскими захватчиками, имеет польские корни. Его предки осели под Смоленском, когда тот принадлежал Речи Посполитой. После возвращения земель под власть Российского государства, многие поляки приняли православие и присягнули царю, чтобы остаться жить на своей земле.
• Михаил Иванович очень любил певчих птиц и держал около 20 у себя дома, где для них была отведена целая комната.
• «Патриотическую песню» Глинка написал в надежде, что она станет новым российским гимном. Так и случилось, но не в 1833, когда выбрали «Боже, Царя храни!» А.Ф. Львова, а в 1991 году. За 9 лет, пока «Патриотическая песня» была национальным символом, к ней так и не были написаны слова. В том числе и по этой причине в 2000 году гимном России снова стала музыка Государственного гимна СССР А.Б. Александрова.
• Премьерой «Руслана и Людмилы» в постановке Д. Чернякова Большой театр открылся после реконструкции в 2011 году.
• Мариинский театр – единственный в мире, где в текущем репертуаре идут обе оперы композитора.

Творчество

Михаил Глинка в равной мере известен и своими операми, и романсами. Именно с камерной музыки началась его композиторская деятельность. В 1825 году он написал романс «Не искушай». Как нечасто бывает, одно из первых его творений оказалось бессмертным. В 1830-е были созданы инструментальные сочинения по мотивам оперной музыки В. Беллини, Соната для альта и фортепиано, Большой секстет для фортепиано и струнного квинтета, «Патетическое трио». В этот же период Глинка пишет свою единственную симфонию, которую так и не закончил.

Путешествуя по Европе, Глинка все более укоренялся в мысли, что творчество русского композитора должно базироваться на исконной народной культуре. Он стал искать сюжет для оперы. Тему подвига Ивана Сусанина ему подсказал В.А. Жуковский, который принял непосредственное участие в создании текста произведения. Либретто написал Е.Ф. Розен. Событийная структура полностью была предложена композитором, поскольку стихи сочинялись уже на готовую музыку. Мелодически опера построена на противопоставлении двух тем – русской с ее разливной напевностью и польской с ее ритмичными, громкими мазуркой и краковяком. Апофеозом стал хор «Славься» - не имеющий аналогов торжественный эпизод. «Жизнь за царя» была представлена в Большом театре Санкт – Петербурга 27 ноября 1836 года. Примечательно, что постановкой руководил и дирижировал К. Кавос, за 20 лет до этого создавший собственного «Ивана Сусанина» на основе материала народного творчества. Мнение публики разделилось – одних шокировала простая «мужицкая» тема, другие посчитали музыку слишком академичной и сложной для восприятия. Император Николай I отнесся к премьере благосклонно и лично поблагодарил ее автора. Более того, ранее он сам предложил название опере, до этого поименованной «Смерть за царя».

Еще при жизни А.С. Пушкина Глинка задумал перенести на музыкальную сцену поэму «Руслан и Людмила» . Однако эта работа началась только в скорбный год кончины великого поэта. Композитору пришлось привлечь нескольких либреттистов. Сочинительство заняло пять лет. В опере совершенно иначе расставлены смысловые акценты – сюжет стал более эпичным и философским, но несколько лишенным иронии и фирменного пушкинского юмора. По ходу действия герои развиваются, испытывают глубокие чувства. Премьера «Руслана и Людмилы» прошла в столичном Большом театре 27 ноября 1842 года – спустя ровно 6 лет после «Жизни за царя». Но на дате сходства двух премьер исчерпываются. Встречена опера была неоднозначно, в том числе из-за неудачных замен в артистическом составе. Императорская фамилия демонстративно покинула зал прямо во время последнего действия. Это было поистине скандальное происшествие! Третий спектакль расставил все по своим местам, и публика оказала новому творению Глинки теплый прием. Чего не сделала критика. Композитора обвиняли в рыхлой драматургии, несценичности и затянутости оперы. По этим причинам ее почти сразу же стали сокращать и переделывать – зачастую, неудачно.

Одновременно с работой над «Русланом и Людмилой» Глинка писал романсы и вокальный цикл «Прощание с Петербургом », «Вальс-фантазию» . За рубежом возникли две Испанские увертюры и «Камаринская» . В Париже триумфально прошел первый в истории концерт русской музыки, состоявший из его произведений. Последние годы композитор был полон идей. В свой роковой год оказаться в Берлине его подвигло не только исполнение «Жизни за царя», но и занятия с известным теоретиком музыки З. Деном. Несмотря на свой возраст и опыт, он не переставал учиться, желая идти в ногу с тенденциями времени – в блестящей творческой форме был Дж. Верди , набирал силу Р. Вагнер . Российская музыка заявила о себе на европейских сценах, и нужно было продвигать ее далее.

К сожалению, планы Глинки прервала судьба. Но благодаря его творчеству, русская музыка получила значительное развитие, в стране появились многие поколения талантливых композиторов, было положено начало российской музыкальной школе.

М.И. Глинка мало известен за рубежом, поэтому его музыку использует в основном отечественный кинематограф. Самые известные фильмы:

• «Русский ковчег» (реж. А. Сокуров, 2002);
• «Сирота Казанская» (реж. В. Машков, 1997);
• «Большая перемена» (реж. А. Коренев, 1972).

По биографии Глинки в 1940-50 годы вышли два фильма. Первый из них, «Глинка», был создан в 1946 году режиссером Львом Арнштамом, в заглавной роли – Борис Чирков. Образ композитора – живой и достоверный, много внимания уделено его личности и частной жизни. Примечательно, что второй по важности персонаж картины – крепостной человек Ульяныч (в этой роли В.В. Меркурьев), прототипом которого послужил дядька Илья, сопровождавший Михаила Ивановича в течение многих лет. Фильм 1952 года «Композитор Глинка», снятый Г. Александровым с Борисом Смирновым в заглавной роли охватывает более узкий период жизни музыканта, относящийся ко времени создания двух его опер. Картина не избежала влияния времени при изображении событий дореволюционной истории. Одну из последних своих ролей, сестру композитора, здесь сыграла Л. Орлова.

Как это часто бывает с гениями, значение Михаила Ивановича Глинки для русского искусства стало очевидно только после его смерти. Композитор оставил небольшое по числу, но впечатляющее по размаху, новаторству и мелодичности музыкальное наследие. Его оперы – нечастые гости подмостков, прежде всего потому, что их постановка требует масштабности и качественных разноплановых голосов, которые могут себе позволить только крупнейшие театры. В то же время невозможно представить вокальный вечер романсов без его сочинений. Его именем названы улицы и учебные заведения, память о нем увековечена и на родине, и за рубежом. Это говорит о том, что Глинка получил именно такую славу, о которой мечтал – народное признание и любовь.

Видео: смотреть фильм о Глинке

Детство и юность. Глинка родился 20 мая (по старому стилю) 1804 года в селе Новоспасском Смоленской губер­нии. В имении родителей он был окружен любовью и забо­той, а его первые детские впечатления, связанные с русской природой, деревенским бытом и народной песней, повлия­ли на всю дальнейшую судьбу. «Живейшим поэтическим восторгом» наполняли его душу колокольные звоны и цер­ковное пение. Мальчик рано познакомился и с профессио­нальной музыкой, когда слушал домашние концерты не­большого оркестра крепостных музыкантов, принадле­жавшего его дяде, а зачастую и играл по слуху вместе с ни­ми. Много позднее композитор вспоминал в своих «Запис­ках »:

«...Однажды играли квартет Крузеля (Б. Круселль - финский композитор и кларнетист-виртуоз, стар­ший современник Глинки) с кларнетом; эта музыка про­извела на меня непостижимое, новое и восхитительное впечатление - я оставался целый день потом в каком-то лихорадочном состоянии, был погружен в неизъяснимое, томительно-сладкое состояние и на другой день во время урока рисования был рассеян; в следующий урок рас­сеянность еще увеличилась, и учитель, заметя, что я рисовал уже слиш­ком небрежно, неоднократно журил меня и, наконец, однако ж, догадав­шись, в чем было дело, сказал мне однажды, что он замечает, что я все только думаю о музыке: что ж делать? - отвечал я, - музыка - душа моя/ »

В это же время Глинка начинает учиться игре на форте­пиано, а затем и на скрипке. Домашнее образование, типич­ное для дворянских семей в начале XIX века, включало в себя различные предметы; юный Глинка неплохо рисовал, страстно увлекался географией и путешествиями, изучал литературу, историю и иностранные языки (впоследствии он владел восемью языками).

Неизгладимое впечатление оказали на мальчика собы­тия Отечественной войны 1812 года. На время наполеонов­ского нашествия семья Глинки была вынуждена покинуть имение и перебраться в Орёл. Но по возвращении домой услышанные им рассказы о героизме русских людей и под­вигах партизан Смоленщины остались в памяти на всю жизнь.

Дом в селе Новоспаском, где родился Глинка

С 1818 года Глинка продолжил свое образование в од­ном из лучших учебных заведений Петербурга - Благо­родном пансионе при Главном педагогическом институте. Пансион славился прогрессивно мыслящими преподавате­лями и передовыми учеными, среди которых выделялся сво­им смелым талантом и незаурядностью выдающийся рус­ский юрист А. П. Куницын - один из любимых учителей Пушкина. Гувернером Глинки в пансионе был В. К. Кю­хельбекер - лицейский друг Пушкина, поэт и будущий декабрист. Общение с ним способствовало развитию у Глинки чувства любви к народному искусству и интереса к поэзии. Тогда же Глинка познакомился и с Пушкиным, который часто навещал в пансионе Кюхельбекера и своего младшего брата Льва.

Годы учения протекали в атмосфере пылких литератур­ных и политических споров с друзьями, что отражало тре­вожный дух времени. В Благородном пансионе, как и в Царскосельском лицее, сформировались личности будущих «бунтовщиков» - непосредственных участников трагиче­ских событий 14 декабря 1825 года.

Во время пребывания в пансионе продолжалось разви­тие музыкального дарования Глинки. Он берет уроки игры на фортепиано и скрипке, а также теории музыки у лучших петербургских педагогов (в том числе несколько уроков фортепиано у Дж. Филда), постоянно посещает камерные и симфонические концерты, оперу и балет, принимает участие в любительских выступлениях и, наконец, делает первые шаги в сочинении.

Ранний период творчества. Окончив пансион в 1822 году, Глинка некоторое время проводит в Новоспасском, где с до­машним оркестром дяди пробует свои силы как дирижер, постигая искусство оркестрового письма. Летом следующе­го года он совершает для лечения поездку на Кавказ, при­несшую много ярких впечатлений. Далее в течение несколь­ких лет Глинка живет в Петербурге. Прослужив недолгое время чиновником в канцелярии Совета путей сообщения, он вскоре подает в отставку, чтобы целиком посвятить себя главному и любимому занятию - музыке.

Огромное значение для художественного формирования композитора имело его знакомство и постоянное общение с крупнейшими поэтами и писателями - Пушкиным, Дельвигом, Грибоедовым, Жуковским, Мицкевичем, Одоевским, а также с лучшими музыкантами того времени: Глинка часто встречается и музицирует с Варламовым, братьями Виельгорскими.

Анна Петровна Керн, в доме которой часто бывал Глинка, расска­зывала в своих воспоминаниях об исполнительском искусстве композитора:

«Глинка... поклонился своим выразительным, почтительным ма­нером и сел за рояль. Можно себе представить, но мудрено описать мое удивление и восторг, когда раздались чудные звуки блистатель­ной импровизации... У Глинки клавиши пели от прикосновения его маленькой ручки. Он так искусно владел инструментом, что до точ­ности мог выразить все, что хотел; невозможно было не понять того, что пели клавиши под его миниатюрными пальцами... В звуках им­провизации слышалась и народная мелодия, и свойственная только Глинке нежность, и игривая веселость, и задумчивое чувство. Мы слу­шали его, боясь пошевелиться, а по окончании оставались долго в чуд­ном забытьи.

Когда он, бывало, пел... романсы, то брал так сильно за душу, что делал с нами что хотел: мы и плакали и смеялись по воле его. У него был очень небольшой голос, но он умел ему придавать чрезвы­чайную выразительность и сопровождал таким аккомпанементом, что мы заслушивались. В его романсах слышалось и близкое искусное по­дражание звукам природы, и говор нежной страсти, и меланхолия, и грусть, и милое, неуловимое, необъяснимое, но понятное сердцу».

Наряду с этим начинающий композитор много времени посвящает самостоятельному изучению оперной и симфо­нической литературы. После первых несовершенных опы­тов появляются такие яркие сочинения, как романсы «Не искушай» (слова Е. Баратынского), «Бедный певец» и «Не пой, красавица, при мне» (оба на слова Пушкина), соната для альта с фортепиано и другие инструментальные произведе­ния. Желая развить и усовершенствовать свое мастерство, Глинка в 1830 году уезжает за границу.

Путь к мастерству. За четыре года Глинка посетил Ита­лию, Австрию и Германию. Будучи по натуре своей добрым, общительным и увлекающимся человеком, он легко сходился с людьми. В Италии Глинка сближается с такими корифея­ми итальянского оперного искусства, как Беллини и Дони­цетти, знакомится с Мендельсоном и Берлиозом. Жадно впитывая разнообразные впечатления, увлекаясь красотой итальянской романтической оперы, композитор пытливо и серьезно учится. В общении с первоклассными певцами он с упоением постигает на практике великое искусство бель­канто.

В Италии Глинка продолжает много сочинять. Из-под его пера появляются произведения разных жанров: «Пате­тическое трио», секстет для фортепиано и струнных инстру­ментов, романсы «Венецианская ночь» и «Победитель», а также целый ряд фортепианных вариаций на темы по­пулярных итальянских опер. Но вскоре в душе композито­ра возникают иные стремления, о чем есть свидетельство в «Записках»: «Все написанные мною в угождение жителей Милана пьесы... убедили меня только в том, что я шел не своим путем и что я искренно не мог быть Итальянцем. Тоска по отчизне навела меня постепенно на мысль писать по-Русски».

Выехав летом 1833 года из Италии, Глинка сначала по­сетил Вену, затем переехал в Берлин, где зимой 1833 – 1834 года совершенствовал свои знания под руководством извест­ного немецкого теоретика музыки Зигфрида Дена .

Центральный период творчества. Весной 1834 года Глинка возвращается в Россию и приступает к осуществле­нию своего заветного замысла, возникшего еще за грани­цей, - созданию национальной оперы на отечественный сюжет. Этой оперой стал «Иван Сусанин», премьера кото­рой состоялась в Петербурге 27 ноября 1836 года. Музы­кальный писатель и критик В. Ф. Одоевский дал высокую оценку этому событию в русской музыке: «С оперою Глин­ки является то, чего давно ищут и не находят в Европе, - новая стихия в искусстве - и начинается в его истории новый период: период русской музыки. Такой подвиг, скажем, положа руку на сердце, есть дело не только таланта, но гения!»

Успех окрылил композитора, и сразу после премьеры «Ивана Сусанина» он начинает работать над новой оперой «Руслан и Людмила». Поэму Пушкина Глинка узнал еще в юности и теперь горел желанием воплотить в музыке яр­кие сказочные образы. Композитор мечтал, что либретто напишет сам поэт, но судьба распорядилась иначе. Гибель Пушкина разрушила первоначальные планы Глинки, и со­здание оперы растянулось почти на шесть лет. Другие жиз­ненные обстоятельства также не благоприятствовали твор­ческому процессу. В 1837 году Николай I в качестве поощ­рения назначает Глинку на должность капельмейстера При­дворной певческой капеллы. Эта служба, сначала привлек­шая композитора своей творческой стороной, постепенно стала тяготить его многочисленными чиновничьими обязан­ностями, и он подает в отставку. Неудачной оказалась же­нитьба Глинки, закончившаяся бракоразводным процессом. Все эти события делали жизнь композитора все более труд­ной. Глинка разрывает прежние знакомства в светском об­ществе и ищет убежище в артистическом мире. Ближай­шим его другом становится известный писатель и драма­тург Н. Кукольник. В его доме Глинка общается с худож­никами, поэтами, журналистами и находит избавление от нападок и сплетен своих великосветских недоброжелателей.

Композитор и музыкальный критик А. Н. Серов в своих воспоми­наниях оставил выразительный портрет Глинки, относящийся к этому времени:

«...Брюнет с бледно-смуглым, очень серьезным, задумчивым лицом, окаймленным узкими, черными, как смоль, бакенбардами; черный фрак застегнут доверху; белые перчатки; осанка чинная, горделивая...

Как все истинные артисты, Глинка был темперамента, по преиму­ществу, нервного. Малейшее раздражение, тень чего-нибудь неприятного вдруг делали его совсем не в духе; среди общества, которое было не по нем, он, даже приневоливая себя, решительно не мог музицировать. На­против, в кругу людей, искренно любящих музыку, горячо ей сочувству­ющих... более далеких от условного, холодного этикета и пустой цере­монности великосветских гостиных, Глинка дышал свободно, свободно весь отдавался искусству, увлекал всех, потому что сам увлекался, и чем дальше, тем больше увлекался, потому что увлекал других».

Вместе с тем в эти трудные годы, работая над «Русла­ном», композитор создает много других сочинений; среди них романсы на слова Пушкина «Я помню чудное мгнове­нье» и «Ночной зефир», вокальный цикл «Прощание с Пе­тербургом» и романс «Сомнение» (оба на слова Кукольни­ка), а также музыка к трагедии Кукольника «Князь Холмский», первый вариант (для фортепиано) «Вальса-фантазии». К этому же времени относится деятельность Глинки в качестве певца и вокального педагога: на его этюдах и упражне­ниях и при его участии постигали секреты мастерства пев­цы Д. Леонова, С. Гулак-Артемовский; его советами пользо­вались О. Петров и А. Петрова-Воробьева (первые исполни­тели ролей Сусанина и Вани).

Наконец, была закончена опера «Руслан и Людмила» и 27 ноября 1842 года, ровно через шесть лет после премьеры «Ивана Сусанина», поставлена в Петербурге. Эта премьера принесла Глинке немало тяжелых переживаний. Импера­тор и его свита покинули зал до окончания представления, что определило «мнение» аристократической публики. В печати разгорелись жаркие споры вокруг новой оперы. Великолепным ответом недоброжелателям Глинки стала статья В. Ф. Одоевского и строки из нее: «О, верьте мне! На русской музыкальной почве вырос роскошный цветок - он ваша радость, ваша слава. Пусть черви силятся вползти на его стебель и запятнать его, - черви спадут на землю, а цветок останется. Берегите его: он цветок нежный и цветет лишь один раз в столетие».

«Руслан и Людмила» - «большая волшебная опера» (по определению автора) - стала первой русской сказочно-эпической оперой. В ней причудливо переплелись разнооб­разные музыкальные образы - лирические и эпические, фантастические и восточные. Опера, проникнутая солнеч­ным оптимизмом, выражает вечные идеи победы добра над злом, верности долгу, торжества любви и благородства. Глинка, по словам ученого и критика Б. Асафьева, «на былинный лад распел пушкинскую поэму», в которой неторопливое, как в сказе, былине, развертывание событий построено на контрасте сменяющих друг друга красочных картин. Тра­диции «Руслана и Людмилы» Глинки были в дальнейшем разносторонне развиты русскими композиторами. Эпичность, картинность по-новому ожили в опере «Князь Игорь» и «Богатырской симфонии» Бородина, а сказочность нашла свое продолжение во многих произведениях Римского-Корсакова.

Сценическая жизнь «Руслана и Людмилы» не была счаст­ливой. Оперу стали ставить все реже из-за резко возрастав­шего увлечения аристократической публики итальянской оперой, и через несколько лет она надолго исчезла из репер­туара.

Поздний период жизни и творчества. В 1844 году Глинка уезжает в Париж, где проводит около года. Художественная жизнь французской столицы производит на него большое впечатление; он встречается с французскими композитора­ми Джакомо Мейербером, а также Гектором Берлиозом, ко­торый с успехом исполнил в своих концертах фрагменты из опер Глинки и напечатал хвалебную статью о русском композиторе. Глинка был горд приемом, оказанным ему в, Париже: «...Я первый русский композитор, который по­знакомил парижскую публику со своим именем и своими произведениями, написанными в России и для Рос­сии», - писал он в письме к матери.

Весной 1845 года, специально выучив испанский язык, Глинка отправляется в Испанию. Там он пробыл два года: посещал многие города и области, изучал обычаи и культу­ру этой страны, записывал от народных певцов и гитарис­тов испанские мелодии, даже выучился народным танцам. Результатом поездки стали две симфонические увертюры: «Арагонская хота» и «Ночь в Мадриде». Одновременно с ними в 1848 году появилась знаменитая «Камаринская» - оркестровая фантазия на темы двух русских песен. С этих произведений ведет свое начало русская симфоническая музыка.

Последнее десятилетие Глинка жил попеременно то в России (Новоспасское, Петербург, Смоленск), то за границей (Варшава, Париж, Берлин). В эти годы зарождаются новые веяния в русском искусстве, связанные с расцветом, по оп­ределению В. Белинского, «натуральной» (реалистической) школы в литературе. Они пронизывают творчество Турге­нева, Достоевского, Островского, Салтыкова-Щедрина, Толстого и других писателей. Это течение не прошло мимо внимания композитора - оно определило направление его дальней­ших художественных поисков.

М.И.Глинка с сестрой Л.И.Шестаковой (1852 год)

Глинка начинает работу над программной симфонией «Тарас Бульба» и оперой-драмой «Двумужница», но позже прекращает их сочинение. В эти годы вокруг Глинки воз­никает кружок молодых музыкантов и почитателей его та­ланта. В доме композитора часто бывают Даргомыжский, Балакирев, музыкальные критики В. В. Стасов и А. Н. Се­ров. Хозяйкой дома и близким другом Глинки стала его любимая сестра Людмила Ивановна Шестакова. Именно по ее просьбе в 1854-1855 годы Глинка написал «Записки» - свою автобиографию. Впоследствии Л. И. Шестакова содей­ствовала увековечению памяти композитора и популяриза­ции его творчества, а в 60-70-е годы в ее доме часто прохо­дили собрания балакиревского кружка, известного под на­званием «Могучая кучка».

Весной 1856 года Глинка совершает последнюю поезд­ку в Берлин. Увлекшись старинной полифонией, изучая произведения Палестрины, Генделя, Баха, он не оставляет мысль о возможности связать «фугу западную с условиями нашей музыки узами законного брака». Эта задача вновь привела Глинку к Зигфриду Дену. Целью занятий было создание оригинальной русской полифонии, основанной на мелодиях знаменного распева. Начинался новый этап твор­ческой биографии, которому не суждено было продолжить­ся. 3 февраля 1857 года в Берлине Глинка скончался. По настоянию Л. И. Шестаковой его прах был перевезен в Россию и погребен на кладбище Александро-Невской лавры в Петербурге.

Глинка не успел осуществить многое из задуманного. Но идеи, заложенные в его творчестве, получили развитие в произведениях всех крупнейших русских композиторов.

Вопросы и задания

1. Каково значение творчества Глинки в истории русской музыки?

2. Расскажите о главных событиях жизни и творчества Глинки.

3. Каковы были «музыкальные университеты» композитора?

4. Назовите выдающихся музыкантов и литераторов - современ­ников и друзей Глинки.

5. Перечислите основные сочинения композитора.

6. Составьте краткий план главных событий жизни и творчества Глинки.

«Иван Сусанин» или «Жизнь за царя»

Мысль о создании русской национальной оперы воз­никла у Глинки, как упоминалось, в Италии. Вернувшись в Россию в 1834 году, композитор воодушевился темой, пред­ложенной В. А. Жуковским. Сюжет был посвящен подвигу костромского крестьянина Ивана Осиповича Сусанина, по­жертвовавшего своей жизнью ради спасения родины и царя во время польской интервенции в начале XVII века. Замет­ное влияние на трактовку образа главного героя оказала стихотворная дума Рылеева «Иван Сусанин», в которой тра­гедия народного героя тесно связана с общенародной судь­бой. Глинка самостоятельно разработал сценарий «отече­ственной героико-трагической оперы» (как он ее назвал) и по нему сочинял музыку (без текста). Позже либреттистом оперы стал «усердный литератор из немцев» барон Розен - посредственный поэт, занимавший придворную должность и известный своими монархическими убеждениями. Кроме того, по желанию Николая I название оперы было заменено на «Жизнь за царя». И все же главной идеей произведе­ния, по замыслу Глинки, стала любовь к отечеству и нераз­рывная связь личных судеб героев с судьбой всего народа.

Первые исполнители оперы «Жизнь за царя»:

О. А. Петров в роли Сусанина, А. Я. Петрова-Воробьева в роли Вани

Премьера оперы, как уже говорилось, состоялась в Пе­тербурге 27 ноября 1836 года. Успех, по словам автора, был «самый блистательный»; ему в большой степени способ­ствовали выдающиеся оперные певцы О. Петров и А. Пет­рова-Воробьева - исполнители партий Сусанина и Вани. Тем не менее часть аристократической публики презритель­но называла музыку оперы «мужицкой», «кучерской»,

на что композитор остроумно заметил в своих «Записках»: «Это хорошо и даже верно, ибо кучера, по-моему, дельнее господ». А одним из самых лаконичных и метких отзвуков борьбы мнений стал знаменитый экспромт Пушкина:

Слушая сию новинку,

Зависть, злобой омрачась,

Пусть скрежещет, но уж Глинку

Затоптать не сможет в грязь!

Новаторство Глинки проявилось в упразднении разго­ворных диалогов, характерных для всех предшествующих русских опер XVIII и начала XIX века. Вместо них компо­зитор ввел особый мелодический речитатив, основанный на песенных интонациях, и в опере появилось непрерывное музыкальное развитие. Жанр оперы - народная музыкаль­ная драма - положил начало целому направлению в рус­ской оперной музыке, к которому, прежде всего относятся «Борис Годунов» и «Хованщина» Мусоргского, «Псковитян­ка» Римского-Корсакова.

Опера состоит из четырех действий с эпилогом.

Краткое содержание

Оперные театры страны долгое время (с 1939 года) ставили оперу с новым текстом поэта С. Городецкого (именно с этим либретто мы и рассматриваем произведение).

Действие первое. Осень 1612 года. Село Домнино в Костромской губернии. Крестьяне радостно встречают ополченцев. Дочь Ивана Суса­нина Антонида ждет возвращения своего жениха Богдана Собинина, который с дружиной сражается с поляками, она мечтает о свадьбе. На реке показывается лодка - это возвращается Собинин с ратниками. Он рассказывает о сборе ополчения во главе с Мининым и Пожарским. Вместе с Антонидой он просит Сусанина дать согласие на свадьбу. Сна­чала Сусанин непреклонен, но, узнав, что поляки осаждены в Москве, меняет свое решение.

Действие второе. Бал в замке польского короля Сигизмунда. Шляхта кичится своими победами и мечтает о богатой добыче. Внезапное появ­ляется гонец, он сообщает о разгроме войск ополчением Минина и По­жарского. Поляки в смятении. Новый отряд рыцарей отправляется в поход на Русь.

Действие третье. В доме Сусанина готовятся к свадьбе Антониды и Собинина. Приемный сын Сусанина Ваня мечтает сражаться с врагом. Неожиданно появляется отряд поляков. Они требуют, чтобы Сусанин провел их к посаду, где расположилось ополчение Минина, и показал им дорогу к Москве. Сусанин тайком посылает Ваню предупредить Мини­на об опасности, а сам уходит с поляками, решив завести их в непрохо­димую лесную чащу. В избе собираются подруги Антониды, они застают ее в слезах. Собинин, узнав о случившемся, вместе с крестьянами устремляется в погоню за врагом.

Действие четвертое. Картина первая. По лесу в поисках врага про­бирается отряд Собинина.

Картина вторая. Ночь. К воротам монастырского посада прибегает Ваня. Он будит посадских людей и ополченцев, укрывшихся в монасты­ре. Все устремляются за врагом.

Картина третья. Глухой, непроходимый лес. Ночь. Сюда Сусанин завел измученных поляков. Расположившись на отдых, поляки засыпа­ют. Сусанин размышляет о предстоящей гибели, вспоминает близких, мысленно прощается с ними. Поднимается метель, от усиливающейся вьюги поляки просыпаются и, убедившись в безвыходности своего поло­жения, в ярости убивают Сусанина.

Эпилог. Красная площадь в Москве. Народ приветствует русское войско. Здесь же Ваня, Антонида и Собинин. Народ празднует освобож­дение родины и славит героев, отдавших жизнь за победу над врагом.

Опера начинается увертюрой, которая построена на те­мах оперы и воплощает ее основную идею. Медленное величественное вступление контрастирует с взволнованным и динамичным сонатным аллегро, предвосхищая драматиче­ские события произведения.

Действие первое содержит характеристику русского на­рода и главных героев произведения. Оно открывается инт­родукцией ( Интродукция - «введение», «вступление» (лат.). В оперной и балетной музыке это оркестровое вступление ко всему произведению или отдельным действиям, а также хоровая сцена, следующая за увер­тюрой и открывающая первое действие ).Эта развернутая хоровая сцена строится на двух контрастных хорах - мужском и женском. Мужской хор, по словам Глинки, передает «силу и беззаботную не­устрашимость русского народа». Энергичные интонации, близкие крестьянским и солдатским песням, и особенности изложения (сольный запев, подхватываемый хором) прида­ют музыке народный характер.

Материал подготовлен специально для «Смоленской газеты». В ходе работы выяснилось, что личная жизнь великого композитора - практически вся, включая детство - во многом достойна такой рейтинговой и многошумной передачи, как «Пусть говорят». Родоначальник русской национальной оперы, наш земляк - это просто какой-то Джон Леннон, ей-богу. Кстати, об идейной связи между Глинкой и Ленноном см. постскриптум.

Текст компилятивный, все материалы находятся в открытом доступе, я не претендую на открытия, мне разве что принадлежит микс. Никогда прежде не встречал подборки, где были бы сведены воедино факты из личной и частной жизни Михаила Ивановича Глинки. Наверняка есть ещё кое-что, но я бы не хотел провалиться в бульварщину. Спасибо, что читаете!

Михаил Глинка с матерью Евгенией Андреевной и сестрой Пелагеей. Миниатюра, 1817 г.

Непростая увертюра

Надо сказать, в детстве гениальный композитор не был обласкан материнской любовью. Сложно доподлинно установить обстоятельства разлада в семье, но вот что об этом писал сам Михаил Иванович: «Я родился 1804 года, мая 20-го дня, утром на заре в селе Новоспасском, принадлежавшем родителю моему, капитану в отставке, Ивану Николаевичу Глинке... Вскоре по рождении моём матушка моя Евгения Андреевна, урождённая Глинка, принуждена была предоставить первоначальное моё воспитание бабке моей Фёкле Александровне (матери моего отца), которая перенесла меня в свою комнату. С нею, кормилицею и нянею, провёл я около трёх или четырёх лет, видаясь с родителями весьма редко. Я был ребёнком слабого сложения, весьма золотушного и нервного расположения, бабка моя, женщина преклонных лет, почти всегда хворала, а потому в комнате её (где обитал я) было по крайней мере не менее 20 градусов тепла по Реомюру (25 градусов Цельсия). Несмотря на это, я не выходил из шубки... на свежий воздух выпускали меня очень редко и только в теплое время.

Бабушка моя баловала меня до невероятной степени; мне ни в чем не было отказа; несмотря на это, я был ребенком кротким и добронравным...»

После смерти Фёклы Александровны Михаил перешёл в полное распоряжение матери, приложившей все усилия, чтобы стереть следы прежнего воспитания. «Покуда он жил у бабушки, у него никаких друзей и товарищей не было; он рос совершенно один», - вспоминала младшая сестра Людмила.

Польские корни. Глубокие

Михаил Иванович не случайно уточняет, что его мать - урождённая Глинка. Дело в том, что отставной капитан Иван Николаевич Глинка (1777 - 1834) был женат на своей троюродной сестре - Евгении Андреевне Глинка-Земелька (1783 - 1851). Прадед композитора был шляхтичем из знатного рода Глинки (их герб назывался Тшаска), его звали Викторин Владислав Глинка. После потери Речью Посполитой Смоленска в 1654 году В.В. Глинка принял российское подданство и перешёл в православие. Царская власть сохранила за смоленской шляхтой земельные владения и дворянские привилегии, включая прежние гербы.

Вспоминая детство, сестра Глинки, Людмила, так рассказывала о своих родителях: «Они всю жизнь свою уважали друг друга и были счастливы. Отец был от природы умный и по тому времени очень образованный человек. Крестьяне любили отца. Он не только обращался с ними человечно, но с радостью и любовью узнавал их нужды и помогал им. Мать была красавица, к тому же очень хорошо воспитана и прекрасного характера. По словам матери, ей с братом ладить было нетрудно, несмотря на его избалованность».

Однако в дальнейшем Иван Николаевич не очень-то жаловал своего гениального сына. Та же сестра Людмила свидетельствует: «Мой отец, когда был впоследствии недоволен тем, что брат оставил службу и занимался музыкой, часто говаривал: «Не даром соловей запел при его рождении у окна, вот и вышел скоморох».

Что такое домашнее воспитание

Итак, до шести лет Миша воспитывался бабушкой. Вот рассказ, характеризующий тогдашнюю атмосферу и нравы: «Няня его, которая была при нём у бабушки, Татьяна Карповна, рассказывала мне, что брат, видя или слыша, как бабушка, бывало, сердилась на прислугу или крестьян, только она начинала кричать, немедленно выбегал из комнаты, бросался к няне на шею и горько плакал. Один раз бабушка, заметив это, стала остерегаться, а няню наказали, говоря, что это она его научила.

Вторая няня, или, как теперь называют, поднянька, в помощь Татьяне Карповне, была молодая, весёлая женщина, Авдотья Ивановна, которая знала много разных сказок и песен. Впоследствии она была моей няней, жила долго и рассказывала мне следующее: «Страшное наше житьё тогда было; я боялась вашу бабушку как огня: как заслышу её голос, так хоть бы провалиться! И бывало, когда бабушка заметит, что Михаил Иванович скучен или не совсем здоров, сейчас крикнет: «Авдотья, рассказывай сказки и пой». И барчук, как звали мы его, всегда был доволен этим!» - писала сестра композитора.

А вот как вспоминал своё детство много лет спустя сам Михаил Иванович: «После кончины бабки моей образ моей жизни несколько изменился. Матушка баловала меня менее и старалась даже приучать меня к свежему воздуху, но эти попытки по большей части оставались без успеха. Кроме сестры, годом меня моложе, и моей няни, вскоре взяли другую няню, вдову землемера по имени Ирину Федоровну Мешкову, с дочерью, несколько старше меня. Эта няня была женщина простая и чрезвычайно добрая, а матушка хотя не баловала, но любила нас, и нам было хорошо. Впоследствии присоединили к Ирине Федоровне француженку Розу Ивановну, а нанятый отцом моим архитектор вместо мела дал мне карандаш в руку и начал свои уроки рисования, как водится, с глаз, носов, ушей и пр., требуя безотчётного от меня механического подражания; при всём том, однако ж, я быстро успевал. Сверх того, один дальний родственник, любознательный, бодрый и весьма приятного нрава старичок, нередко навещал нас: любил рассказывать мне о далёких краях, о диких людях, о климатах и произведениях тропических стран и, видя, с какою жадностию я его слушал, привёз мне книгу под названием «О странствиях вообще», изданную в царствование Екатерины II. Я с рвением принялся за чтение...»

С десяти лет Михаил начал учиться игре на фортепиано и скрипке. Первой учительницей Глинки была приглашённая из Санкт-Петербурга гувернантка Варвара Фёдоровна Кламмер.

В 1817 году родители привезли 13-летнего Михаила в Санкт-Петербург и поместили в Благородный пансион при Главном педагогическом институте, Так у сына смоленской земли началась столичная жизнь. Его гувернёром был поэт, декабрист Вильгельм Кюхельбекер (1797 - 1846), чья родная сестра Юстина (1784 - 1871) вышла замуж за Г.А. Глинку (1776 - 1818), двоюродного брата отца композитора.

Музей-усадьба в Новоспасском. Главное здание

Рай земной

В дальнейшем Михаил Иванович приезжал в Новоспасское более двадцати раз: иногда на полгода, иногда на несколько дней. «Новоспасское - рай земной», - любил повторять композитор.

Постоянно неустроенный в домашнем быту, так и не знавший личного счастья, Глинка не привык к оседлой жизни. Часто будущие шедевры он обдумывал в пути - в дальней дороге, либо на обычной городской прогулке. Может, поэтому он так дорожил Новоспасским. Глинка посетил много стран, где провёл двенадцать лет. Это Италия, Германия, Австрия, Польша, Швейцария, Франция, Испания. Но где бы он ни был, скучал по родине, писал домой нежные письма родным, «милой, бесценной маменьке», сёстрам.

Родное гнездо обогащало его физически и духовно. Ему нравилась счастливая атмосфера Новоспасского. «Ежедневно утром садился я за стол в большой и весёлой зале в доме нашем в Новоспасском. Это была наша любимая комната; сёстры, матушка, жена, одним словом вся семья там же копошилась, и чем живее болтали и смеялись, тем быстрее шла моя работа. Время было прекрасное...» - писал Глинка.

«Хандрил иногда немного, - отмечала сестра Л.И.Шестакова, - но оркестр дяди Афанасия Андреевича и вообще музыка его воскрешали».

Екатерина Керн

Почти «Пусть говорят»

Получив в 1834 году за границей известие о смерти отца, Глинка решил незамедлительно вернуться в Россию.
Композитор прибыл с обширными планами создания русской национальной оперы. После долгих поисков сюжета для оперы Глинка, по совету Василия Жуковского, остановился на предании об Иване Сусанине. В конце апреля 1835 года Глинка обвенчался с Марьей Петровной Ивановой, своей дальней родственницей. Вскоре после этого молодожёны отправились в Новоспасское, где Глинка с большим рвением принялся за написание «Жизнь за царя». Её премьера состоялась 27 ноября (9 декабря) 1836 года (это день рождения русской оперы). Успех был огромным, эпическое произведение было с восторгом принято обществом.

За первой оперой последовала другая грандиозная работа - «Руслан и Людмила». Её первое представление состоялось в конце 1842 года, ровно через шесть лет после появления «Ивана Сусанина».
На годы написания оперы «Руслан и Людмила» приходятся бурные отношения Глинки с Екатериной Керн, дочерью знаменитой пушкинской музы и коменданта Смоленска.

В ноябре 1839 года, измученный слухами о неверности жены, Михаил Иванович принимает решение об окончательном разрыве с М.П. Ивановой. «Мне было гадко у себя дома. Зато сколько жизни и наслаждений с другой стороны! Пламенно поэтические чувства к Е.К., которые она вполне понимала и разделяла...» - писал Глинка.

На момент знакомства девушке было 22 года, отношения быстро переросли в любовь. Надо отметить, что Глинка в своё время был дружен с самим Александром Сергеевичем. И подобно тому, как Пушкин в 1825 году посвятил одно из лучших своих стихотворений Анне Керн, влюблённый Глинка 15 лет спустя написал романс «Я помню чудное мгновенье» на эти стихи...

В 1841 году Екатерина Керн забеременела. Начавшийся незадолго до этого бракоразводный процесс Глинки с женой, уличённой в тайном венчании (!) с корнетом Николаем Васильчиковым, племянником крупного сановника, давал Екатерине надежду стать женой композитора. Михаил Иванович также был уверен, что дело решится быстро и вскоре он сможет жениться на Екатерине. Но судебный процесс принял неожиданный оборот. И хотя Глинка не пропускал ни одного судебного заседания, дело затянулось.

Екатерина постоянно плакала и требовала от Михаила Ивановича решительных действий. Глинка решился - дал ей значительную сумму на «освобождение» от внебрачного ребёнка, хотя очень переживал по поводу случившегося. Чтобы сохранить всё в тайне и избежать скандала в обществе, молодая мать увезла дочку в Лубны на Украину «для перемены климата».

В 1842 года Керн вернулась в Санкт-Петербург. Глинка, ещё не получивший развода с прежней женой, часто виделся с ней, однако, как он признаётся в своих записках, «уж не было прежней поэзии и прежнего увлечения». Летом 1844 года Глинка, покидая Санкт-Петербург, заехал к Екатерине Ермолаевне и простился с ней. После этого их отношения практически прекратились. Столь желанный развод Глинка получил лишь в 1846 году, но связывать себя узами брака побоялся и прожил остаток жизни холостяком.

Глинка с любимой сестрой Людмилой, 1850 г.

Многократно упоминавшаяся здесь младшая сестра Глинки, Людмила Ивановна, после кончины их матери и двух своих детей, с начала 1850-х годов целиком посвятила себя заботам о брате, а после его смерти сделала всё, чтобы опубликовать его произведения.

У Екатерины Керн было своё имение в Смоленской губернии, где она часто гостила. Долгих десять лет она ждала возвращения любимого, и только тогда уступила уговорам родственников - вышла замуж за другого (на тот момент ей было уже 36 лет, через два года она родила сына). Свою любовь к Глинке Екатерина Ермолаевна сохранила на всю жизнь, и даже умирая, в 1904 году, с глубоким чувством вспоминала его.

Михаил Иванович Глинка скончался 15 февраля 1857 года в Берлине и был похоронен на лютеранском кладбище. В мае того же года, по настоянию Людмилы Ивановны Шестаковой, его сестры, прах великого композитора был перевезён в Санкт-Петербург и упокоен на Тихвинском кладбище

P . S . И о духовном сродстве Михаила Глинки и Джона Леннона. Глинке принадлежит широко известный афоризм: «Создаёт музыку народ, а мы, композиторы, её только обрабатываем». Джон Леннон в одном из своих последних интервью (Барбара Гростарк, Newsweek ) сказал следующее: «Популярная музыка - это та музыка, которую мне нравится слушать. Это народная музыка. Фольклор. Я всегда так считал. И то, что я пишу - это народная музыка. То, что приносит мне творческое наслаждение, является мне в форме просто й популярной музыки. Вот так». Глинка, как известно, очень любил русскую песню - см. выше.

Михаил Глинка. Его жизнь и музыкальная деятельность Базунов Сергей Александрович

Глава I. Детство Глинки

Глава I. Детство Глинки

Семья Глинки. – Жизнь с бабушкой. – Первые впечатления. – Проблески музыкального чувства. – Первые учителя .

Около 1804 года в Смоленской губернии, верстах в двадцати от города Ельни, проживал в собственном своем имении, селе Новоспасском, отставной капитан Иван Николаевич Глинка. До нас дошло очень мало сведений о личности этого человека; но то, что мы знаем о нем, рисует его как неглупого и даже довольно образованного помещика так называемого «доброго старого времени». Время же это имело много характерных особенностей; оно в литературе более или менее исследовано и известно. Всякий порядочный молодой дворянин начинал карьеру службою, по преимуществу военною, затем привозил в деревню какой-нибудь чин вроде капитанского, как Иван Николаевич, женился и погружался в хозяйство. Досуга бывало много, достатков тоже, деньги считались на ассигнации; кругом стояли большие, еще не проданные леса. Все отношения были просты и патриархальны, никто еще и не мечтал о реформе, а «подданные» тогдашних господ повиновались не только за страх, но и за совесть, особенно если помещик был из числа добрых людей, как Иван Николаевич Глинка. Словом, жилось привольно. Многие из более достаточных помещиков держали у себя даже домашние оркестры, составленные из собственных крепостных людей, и по высокоторжественным дням семейных празднеств крепостные артисты исполняли разные пьесы, вроде знаменитого патриотического гимна «Гром победы раздавайся», русские песни, старинные увертюры теперь давно забытых немецких композиторов и т. п. Короче сказать, это было начало характерной александровской эпохи, и семейство Глинки можно считать типичным представителем тогдашней помещичьей среды.

20 мая 1804 года у Ивана Николаевича Глинки и жены его Евгении Андреевны, урожденной Глинки, родился сын Михаил. О педагогике или хотя бы только о физическом воспитании детей первого возраста тогда имели вообще самые смутные понятия, а маленький Глинка вдобавок тотчас после рождения поступил на руки к бабушке его, Фекле Александровне, никому не хотевшей доверить воспитание любимого внука. Чтобы понять, каково жилось мальчику с бабушкой, нужно знать, что Фекла Александровна была женщина уже очень престарелая. Она имела в семье отдельное помещение, где и жила с внуком, его кормилицей и нянькой почти безвыходно. Старуха больше всего на свете боялась простуды, притом не столько у себя, сколько у внука, и потому комнаты натапливали до 20 градусов, причем бедного мальчика еще безжалостно кутали в какую-то шубку. И такая жизнь продолжалась до самой смерти бабушки Феклы Александровны, то есть целых четыре года. Неудивительно поэтому, что ребенок рос слабым, нервным, был очень восприимчив ко всякого рода заболеваниям и эту болезненность сохранил потом на всю жизнь.

Здесь будет кстати высказать одно психологическое соображение, применимое, впрочем, не только к Глинке, но и ко всем детям, находящимся в его положении. Недостаток движения и отсутствие разнообразия внешних впечатлений толкнули маленького Глинку в область внутреннего мира, притом гораздо раньше, чем это происходит обычно: он рано стал проявлять заметную нервную впечатлительность и восприимчивость. Так, еще при жизни бабушки, то есть, стало быть, моложе четырех лет от роду, он уже выучился читать и читал, должно быть, недурно, потому что, по словам биографов, «восхищал бабушку отчетливым чтением священных книг». При этом не нужно забывать, что дело происходило в самом начале XIX столетия, когда никаких звуковых методов, никаких современных облегчений при изучении грамоты не было. Да и вообще грамота, особенно же отчетливое чтение, требует довольно сложной психической деятельности, а потому-то и не доступна самому первому возрасту, – у обыкновенных детей к четырем годам едва проявляются первые признаки разумно-сознательной жизни. Но дело в том, что Глинка не был обыкновенным ребенком…

С особенной силой и также очень рано стал привлекать Глинку мир звуков. По праздникам его водили в церковь, и говорят, что даже в самом первом возрасте церковное пение и звон колоколов производили на него неотразимое впечатление. Возвращаясь домой, он долго не мог отделаться от этих впечатлений, набирал медные тазы и подолгу звонил, подражая церковным колоколам. Когда впоследствии, на седьмом году, ему случилось быть в городе и слышать колокола самых разнообразных тембров, он безошибочно мог отличить звон каждой церкви и вообще проявлял необыкновенно тонкий слух.

Еще одно замечание, относящееся к первым годам жизни Глинки. Все детство свое он провел на руках женщин, окруженный женщинами, и затем в зрелом возрасте женское общество предпочитал всякому другому. Такое преобладание женского влияния отразилось очень решительно на его темпераменте, уже и без того мягком от природы. Мягкость его характера была до того велика, что часто переходила в совершенную слабость, в какую-то беспомощность, житейскую неумелость. Постоянно требовалось, чтобы кто-нибудь за ним ухаживал и устраивал его практические дела, в которые он никогда не вникал. Когда же такого человека налицо не оказывалось, наш гений приходил в беспокойство и с не свойственной ему энергией принимался отыскивать себе новую нянюшку. Обыкновенно таковая скоро находилась, и добрейший Михаил Иванович успокаивался, улыбаясь своею кроткой, незлобиво-лукавой улыбкой. Как очень умный человек, он хорошо понимал свое положение…

Да, он понимал свою роль в мире и знал, что «не для корысти», менее всего для каких бы то ни было «битв» и «не для житейского волненья» создана его гениальная и детски незлобивая душа. Мы еще не раз возвратимся к характеристике этого удивительного человека, здесь же сообщаем вышеприведенные сведения лишь для того, чтобы показать, где, когда и из какого источника развились основные свойства характера Глинки. Затем возвращаемся к фактам биографии.

По смерти бабушки Феклы Александровны жизнь маленького Глинки несколько изменилась: прекратилось прежнее затворничество, должно быть, сняли с мальчика и его вечную шубку; руководство воспитанием перешло к матери Глинки, Евгении Андреевне. «Матушка баловала меня менее, – говорит Глинка в своих „Записках“, – и старалась даже приучать к свежему воздуху, но эти попытки оставались по большей части без успеха». Начался период начального образования. На первый раз пригласили француженку Розу Ивановну в качестве бонны и какого-то архитектора для уроков рисования. Неизвестно, что именно внесла в душевную сокровищницу будущего гения Роза Ивановна, зато известно, что архитектор был человек очень усердный и все заставлял своего ученика рисовать глаза, носы и уши. В своей автобиографии Глинка упоминает об этих носах с обыкновенным своим добродушием и даже говорит, что успевал… Та же автобиография упоминает еще о некоем «любознательном, весьма приятного нрава старичке», который часто навещал семейство Глинки, рассказывал мальчику «о диких людях», тропических странах и вообще о чужих краях, а в заключение подарил ему книгу под заглавием «О странствиях вообще», издание времен Екатерины II. Глинка полагает, что рассказы старичка и упомянутые «Странствия» послужили основанием его страсти к путешествиям. Конечно, могло быть и так…

Когда будущему композитору наступил восьмой год, семейству его пришлось спасаться от нашествия французов. Перебрались на время в Орел; однако ни этот переезд, ни события двенадцатого года вообще заметного следа в жизни Глинки не оставили. Гораздо важнее замечание автобиографии, что даже по восьмому году, то есть до восьми лет, музыкальное чувство будущего композитора оставалось в зачаточном, неразвитом состоянии. Оно проявилось у него рельефно только на десятом или одиннадцатом году. Вот что говорит по этому поводу сам Глинка: «У батюшки иногда собиралось много соседей и родственников; это случалось в особенности в день его ангела или когда приезжал кто-либо, кого он хотел угостить на славу. В таком случае посылали обыкновенно за музыкантами к дяде моему, брату матушки, за восемь верст. Музыканты оставались несколько дней и, когда танцы за отъездом гостей прекращались, играли бывало разные пьесы. Однажды – помнится, что это было в 1814 или 1815 году, одним словом, когда я был по десятому или по одиннадцатому году, – играли квартет Крузеля с кларнетом; эта музыка произвела на меня непостижимое, новое и восхитительное впечатление; я оставался целый день потом в каком-то лихорадочном состоянии, был погружен в неизъяснимое томительно-сладкое состояние…»

На другой день утром, когда нужно было опять рисовать уши и носы, эти носы выходили у Глинки гораздо хуже обыкновенного, и учитель рисования, уже известный читателю архитектор, напрасно напрягал свои умственные способности, стараясь угадать причину странной рассеянности ученика.

– Вы, верно, всё думаете о вчерашней музыке? – спросил он наконец.

– Что ж делать, – отвечал маленький мечтатель, – музыка – душа моя.

Архитектор, разумеется, не придал этим словам никакого значения. На самом же деле в них были и правда, и глубокий смысл: это был момент некоторого душевного перелома, неизбежный в жизни каждого настоящего артиста, это была эпоха в жизни Глинки, когда для него впервые сознательно определилось врожденное его призвание. «С тех пор, – говорит он, – я страстно полюбил музыку. Оркестр моего дяди был для меня источником самых живых восторгов. Когда играли для танцев… я брал в руки скрипку или маленькую флейту и подделывался под оркестр… Отец часто гневался на меня, что я не танцую и оставляю гостей, но при первой возможности я снова возвращался к оркестру. Во время ужина обыкновенно играли русские песни , переложенные на две флейты, два кларнета, две валторны и два фагота. Эти грустно нежные, но вполне доступные для меня звуки мне чрезвычайно нравились (я с трудом переносил резкие звуки, даже валторны на низких нотах, когда на них играли сильно, и, может быть, эти песни, слышанные мною в ребячестве, были первою причиною того, что впоследствии я стал преимущественно разрабатывать народную русскую музыку».

Здесь мы, однако, должны сделать небольшое ограничительное замечание относительно достоинства слышанных Глинкою в детстве песен. Надо помнить, что эти песни он слышал тогда не из уст самого народа, а в переложениях (две флейты, два кларнета и пр.). Достоинство же этих переложений было более чем сомнительно. Еще мелодию песни тогдашний композитор, человек почти всегда с иностранным именем, мог, пожалуй, сохранить, но гармония, ритм, общий колорит и характер песни – все это пропадало бесследно. Так что, в сущности, пьесы, исполнявшиеся дядиным оркестром, вряд ли можно было даже и назвать русскими песнями. Это могли быть имитации русской песни – не более, притом имитации едва ли удачные. И надобно было иметь гениальную художественную проницательность, чтобы благодаря этим quasi-народным песням расслышать и запечатлеть в своем сердце истинную русскую народную музыку. Этими же соображениями объясняется и то обстоятельство, что разрабатывать народную музыку строго, систематически и сознательно Глинка начал лишь в зрелом возрасте, когда проснувшиеся в нем, быть может, далекие воспоминания детства он мог поверить наблюдениями зрелого возраста, когда он мог слышать настоящую народную песню. Юношеские же его произведения отмечены, как и вся тогдашняя музыка в России, заметным итальянским влиянием.

Да, великим гением нужно было обладать, чтобы в тогдашней России создать национальную русскую музыку. Самый источник ее – народная песня – был почти не доступен музыканту-исследователю; музыкально-исследовательских учреждений, консерватории, школ – ничего этого и в помине не было, а домашнее преподавание музыки могло возбуждать разве только смех или сострадание. Вот, например, сведения, почерпнутые из автобиографии Глинки: «Около этого времени (то есть когда Глинке было 10-13 лет) выписали нам гувернантку из Петербурга, Варвару Федоровну Кляммер. Это была девица лет двадцати, высокого роста, строгая и взыскательная». Она взялась обучать Глинку и его сестру разом французскому и немецкому языкам, географии – словом, всем наукам и между прочим музыке. Преподавание наук велось, разумеется, совершенно механическим путем: нужно было запомнить все заданное слово в слово; что же касается музыки, то «музыке, т. е. игре на фортепиано и чтению нот, нас учили также механически, – говорит Глинка и к удивлению нашему прибавляет:-Однако ж я быстро в ней успевал». Упомянутая же девица оказалась, кроме того, «хитра на выдумки» и «как только мы с сестрой, – замечает Глинка, – начали кое-как разбирать ноты и попадать на клавиши, то сейчас же приказала приладить доску к фортепиано над клавишами так, что играть было можно, но нельзя было видеть рук и клавиш». Как вам нравится такая метода, читатель?

Вскоре после того маленького Глинку задумали учить играть на скрипке и преподавателем взяли одного из первых скрипачей дяди, но, к сожалению, сам этот «первый» скрипач играл, по словам Глинки, «не совсем верно и действовал смычком весьма неразвязно». И при таких-то жалких условиях преподавания Глинка все-таки успевал в музыке!